- Да уж... кого здесь только нет.
Широкоплечий кОрел отодвинул копченую рыбу, наливая себе большую кружалу сбитня. Зачесанные назад жесткие соломенные волосы двумя тугими косами свешивались на льняную рубаху. Мелкая узорчатая вязь диковенными знаками вилась по вороту, открывая спрятавшиеся на груди кожаные ремешки оберегов.
- Тут и курши, жимайцы, прусы, викинги, датчане, обедневшие тевтонцы, сбежавшие от бояр новгородцы и даже евреи-поляки. Шведы не делают разницы ни для кого, разрешая всем платить в городскую казну в обмен на крышу над головой. Живут общинами и не лезут друг к другу – здесь это не принято. Охоту отобьют сразу …вместе с почками, - продолжал рассказывать Хельге.

- Шведский епископ слывет либералом, предпочитая неоскудевающий денежный поток, строгому соответствию религиозным канонам.
- Правда все это пестрое население не может избирать губернатора…он улыбался… но большинству здесь живущих, право, нет никакого дела каких кандидатов присылает им шведский король, чтобы выколачивать из них серебро и медь.
- Да весело тут у вас, отрываясь от меда, проговорил Тихон.
- Кому как.
- Кстати, ратным людям и здесь работы хватает. Правда, дело опасное. Вся округа кишит морскими разбойниками.
- В море по-одиночке не ходят. Караваны до Риги, отправляются, объединившись, по двое-трое. Иногда ждут патрулирующих округу кнехтов-тевтонцев, но те берут втридорога. Поговаривают, что и сами иногда грабят своих провожатых. Правда, подтвердить не кому - свидетелей нет. Так, гуляют слухи.
… Тихон многозначительно переглянулся с Генри.
- Губернатор хорошо платит за каждую голову. Да и за купцами дело не станет.
- Ну что ж, вот этим и займемся.
- Сейчас правда не самое время, где то через неделю, сменится муссон и дожди стихнут, тогда можно сделать вылазку.
- Я думал, ты скажешь, дожди закончатся! – вставил Тихон.
- Дождь у нас обычное дело, мы привыкли, не обращаем внимание.
- Проклятое богом место! – пробасил Нестор.
- А чем здесь можно заняться? - не обращая на колкие комментарии товарищей, спросил я.
- Судя по вашей профессии, особого выбора нет – я бы рекомендовал навестить мастера Арены. Позвените мечами чутка, а может и деньжат подзаработаете, коли сноровки хватит, - лукаво улыбался молодой Ладожец.

Грубая серая овчина на выпуск, кожаные штаны в коротких и крепких сапогах. Густые бронзовые волосы, заплетенные в короткие косички по бокам, разметались по могучей шее. Ухоженная рыжеватая бородка с нордским винтом на широком лице.
Четверо нордов поочередно атаковали мастера, повинуясь его зычному командному голосу. Держа над головой чуть длиннее полуторного, широкое лезвие боевого топора он поочередно отбивал удары нападавших, отправляя их на песок, после стремительных контратакующих выпадов…
- Да у нас гости, прерывая занятия и двигая разогретыми мышцами, - подходил он к нам, прижимая к плечу увесистое полированное древко.
- Слышал, слышал… посматривая на Хельге, давно у нас с юга перелетных не было.
- Чего желают господа? Попрактиковаться или показать себя в бое?
Я вышел вперед, взяв на себя дипломатические переговоры.
- Мастер Ингольв, случилось так, что обстоятельтва предоставили нам возможность очутиться в таком замечательном месте, - норды дружно заржали. Ингольв низко опустил голову вниз, пытаясь рассмотреть расстрескивающиеся носки окованных сапог.
- Короче, нам тут обсолютно нечем заняться, а растрясти жирок мы были бы непрочь – без обиняков выпалил я.
- Правильно, юный мастер, я люблю когда в лоб. Уважаю. Большинству людей из ваших здесь тоскливо, коли не торговец и уж тем более южанам. Ну а для нас это родина, другого мира нам не нужно.
- Сейчас поглядим, чем тут народец то дышит. Смотри, рыцарь – сразу тебе скажу, кто на что годен. У меня глаз набит на живое - редко осечку дает. Давай почитаем твою открытую книгу - направился он к моим.
- Что ж, беда у вас не велика, чем смогу – помогу. Викинг пружинистой походкой шел вдоль выстроившихся бойцов отряда.
- Не просты ребятки то, поглядывая на меня через плечо одобряюще бросил норд. - Себя не выпячивают, скоромятся. Любо.
- Меченосцами твоими, кивая на Генри и Тихона Олаф займется. Коренастый невысокий сакс уверенно кивнул аренному мастеру.
- Скельдов, принесешь этому «Разитель» и новые болты, продолжая смотреть прямо в глаза Саймона немгиающим взглядом. Посмотрим, на что он способен, да и машинку заодно проверим, не соврал ли торговец, расхваливая товар. Только по горшкам не стрелять! Сигрид и так мне всю бороду выдрала за прошлые черепки, дьявол – баба!
Разглядывая сверху хитрющую морду лица Риясата норд долго раскачиваясь на носках, отчаянно вздыхал…
- …тоже будет учиться, мастер или все таки продлим ему жизнь? - поглядывал он вновь на меня.
И обращаясь играющему желваками Риясату, склонив бронированный шлем прямо к уху юноше тихо сказал: - В обозе то поди безопасней, может ну его..? Саксы беззастенчиво скалили зубы, соглашаясь с конунгом.
Пружинисто разворачиваясь на ногах, мусульманин изящно выхватил из за спины короткий четвертной меч, направляя его на викинга. Широкое у основания лезвие стремительно уменьшаясь сходилось острым отточенным треугольником на конце, заиграло на солнце. Изящный желоб делил клинок пополам, упираясь в рифленую медную гарду, отливающую темно-желтым металлом.
Норд картинно защищался могучими руками, правдоподобно изображая испуг, пытаясь поймать падающий громадной кувалдой топор.
Когда все уже закончили ржать, вытирая глаза от льющихся градом слез Ингвольд, прокашлившись одобрительно сказал:
- Ладно, ладно…кто чем богат. Ну а смелость – города берет. Он примирительно похлопывал гневного Риясата по спине.
- Годится, брат, - посмотрим. И уже отходя бросил ему:
- Кстати, когда ты умрешь – можно я заберу твой «меч»? Давно уже обещал дочери что то подходящее!

- Ну, ну… выдавил из себя мастер, подходя к Нестору. Монах с безобидным выражением лица шелушил тыквенные семена, сплевывая шелуху на белый речной песок арены.
Я сзади подошел поближе к викингу. Со всеми ты мастерски разобрался будто шел с нами бок о бок всю дорогу. Ну а как насчет Нестора?...
..........................................................................................................................
Вникай отче. На первый взгляд, тут особо и говорить то не о чем. Только не все так просто. С топором либо мастером быть, либо лучше уж и в руки не брать, себе на погибель. Так то…
- Начнем сегодня с «тычков» да «глухарей». Во первых строках – метишь либо верхним углом или всей гранью. Целься в голову – перешибешь нос уже полдела. Глухарями сбивай темп или по ногам, ну можно и в обрат вдарить, разглаживая обратную часть топора показывал мастер.
- «Зарубы» – это самые простые и размашистые удары. Почти то же самое, что «Засечный» али там «Колун». Наноси его на уключном уровне - сверху вниз или сверху набок, - Ингвольд лихо крутанул древком, показывая образцы.
- «Зарубы» в подол клади как я показывал, точно меч опускаешь. И за локтями следи, нечто крылами машешь. Он снова показал виртуозное движение телом, вонзая каленое лезвие в бок «истукану». Жалобный крик травмированного дерева повис над ареной, многократно усиленный полукругом каменных стен.
- Теперь значит «Подрубы». Эти… точно «подрезы» что вчера учили. Удары снизу идут или вверх или по косой. Нацеливай в бедро, колено или по ялде. Выше старайся не забирать, ну ежели с опытом токмо придет, если конечно в первом же бою тебе не оторвут твою бородатую башку, проговаривал Ингвольд прямо в ухо упрямому Нестору, стоя сзади монаха. Викинг сознательно смущал Нестора, отвлекая его или поддевая сальными шуточками не давая сосредоточится на деревянном болване, прикрывавшим себя огромным щитом и с отчаянным постоянством «героя», встававшим на пути неумелым нападкам упорного ученика.

- А вот «Крюк демона» посложнее будет, но зато изящнее. Вещь дьявольски коварная, особливо если от тебя и не ждут ее. Расположившись напротив насторожившегося Нестора Ингвольд, держал дистанцию.
- Держи древко над головой, чуть сзади – вроде того, как удар выбираешь. Жди когда он сам на тебя пойдет – противник твой поди не дурак, знает что с топорником сближаться нужно, лишая его возможности ударить вблизи. Вот тут и не зевай. Как рванул он на тебя, и ты сближайся с ним двигая влево, да нарови к его боевому плечу «причалить». Корпус клони в ту же сторону и пропускай его мимо себя… а там вали его ударом сбоку-сзади, да прямо в башню, под срез клади… Понял?
Нестор мигал глазами, не зная, что и сказать.
- Ну давай, загребай лаптями на меня… Монах бросился в атаку, резко сокращая расстояние между бойцами, Ингвольд плавным движением уходил от атаки, пропуская его вперед…
- Ну как? …Прохладное железо каленого топора приятно холодило, слегка касаясь лезвием бритого затылка… всего делов то! Коли правильно не выцелишь – не беда, спину али плечо зацепишь – то же хорошо. Мало не покажется!

Норд двигал глиняные послушные руки и ноги Нестора, громадными ручищами, переставляя его в разных позах словно мальца.
И как только в сознании ложилось в какой последовательности да как сгибать колени и локти еще упрямых конечностей викинг гонял его, заставляя делать одно и то же… одно и то же. Рубаха тяжелым кулем тянула назад, набухая от катившегося градом пота. Жилы на шее вздымались словно корабельный канаты, шею нещадно ломило, натруженные мышцы гудели, валунами перекатываясь под промокшим льном. Нестор только скрипел зубами в сотый раз переставляя ноги в определенном порядке, слушая едкие замечания веселившегося норда, похаживающего вокруг настойчивого ученика.

- Теперь самое интересное. Вроде «зацепам» сродни, да не простым. Мастера зовут их "хваткой кракена". Самым коварным тут идет «цепок» за башку. Делай его в направлении которое в обрат движению противника. Для того следоват не мешкая уйти с дороги в бок, чтобы атакующий прошел далее, мимо тебя. А когда шеломами поравняетесь тут и цепляй его под кадык да и подсекай. В бою эти «зацепы» ох как хороши. Особливо ежели бежишь со всех ног стена на стену, тут только не зевай. Знай ныряй в бока, как семга на нересте, да резче рви. Можешь назад и не смотреть – коли зацепил, точно уж не жилец. Да и некогда кадкой то крутить, - в скорости тут вся сила, не одному жбан то оторвешь, пока не упрешься рогами. Так вот.
- На словах то все просто, только делать это нужно мастерски. Будем тренироваться, пока руки сами без головы рубить начнут, - викинг ткнул несильно Нестора в лоб раскрытой ладонью. Поэтому сначала ноги подключай, чтоб не заплетались когда в сторону ныряешь а уж затем и «зацепом» секи. Тут даже если и не вышло его поддеть, коли юрок оказался тать - все не беда, а уже половину дела сделал – сам то от атаки его ушел. Ну а со счастливчиком и сзади, без тебя разберутся.
- Давай.. дело сложное. Но уж коли осилишь, там глядишь еще нас троица поджидает – попробуем «волчка», «веретено» да «черпак». Ребята не простые, но без них никак нельзя, особливо когда простор, да есть где разгуляться.

Ингвольд и блаженно растопыривший усталые ноги Нестор сидели на перевернутой колоде под моросящим мелким, словно мука дождем. Нестор подставляя разгоряченное лицо, ловил открытыми губами живительную прохладу.
-Дело хорошо идет, смышленый ты, хоть и не норд. Точно книгу читаешь. Любо. Ингвольд оперся на длинное древко опущенного в песок топора.
- Теперь слушай меня внимательно, тут каждая мелочь имеет существенное значение. Свои тонкости во всяком деле есть. Их разуметь токмо надо.
- Хороший мастер, чтобы топор не потерять ежели завязнет, не старается «посадить» удар всей рубящей гранью или нижним углом. Он рубит «на полвершка», чтобы значит нижний угол у рубящей кромки, как у нас говорят не «зарывался в волну». Викинг показывал рунированное лезвие секиры, держа его под углом прямо напротив лица монаха.
- Помни, топор не меч – как и куда ударить думать нужно. Коли удар не выйдет, назад так просто не вернешь. Потому больше «цепляй» чем бей. Разумей котлом то – бой ведешь, а ни дрова колешь. Спутаешь – башку твою баранью мигом отстригут. Зацеп завсегда выгодней удара. Старайся боевую руку из строя вывести. Коли сможешь он уже не боец, а калеку добить уже другое дело. Тут чем лучше: во первых: всегда дистанцию сторожишь, не даешь противнику сблизиться, держишь его как пса на привязи. Брехать то брехает, а портки целы. Когда рубишь все одно - голова идет или плечо. И то и другое хорошо в броне сидит, потому до живого сразу не добраться, а значит и вреда особо не причинишь. А ежели руку от локтя зацепишь, железа там меньше – вот и распорешь ему всю кисть, а значит и держать справно он оружие не сможет.
- Вот так то отче. Наука эта хитрая и коли освоишь – пожнешь великий урожай.

The Forest Battle

Мягко переступая по пружинистому мху, неожиданно появился из кустов Хёльге.
- Семеро. Рыцари налетчики! Командиром у них тевтонец, дестрие весь в крестах как аналой! Следопыт ровно дышал, восстанавливая после бега дыхание.
- Видно, что с добычей, - везут тюки… и железо гремит. Треску на весь лес, за версту слышно.
- К бою! Саймон – костер, все лишнее оставляем здесь, пойдем налегке, командовал я отрядом.
- Генри, выводи людей за ложбину, держите оборону там. Без моего сигнала - в бой не соваться! Это приказ! Мы с Хёльге зайдем с востока и с проплешины атакуем.
- Ему значит можно, а нам нельзя, - про себя бурчал Тихон, ведя в поводу гнедую.
- У тебя лук есть? – поинтересовался я у него.
- …
- А даже и был бы – стрелок из тебя никакой! – необидно проговорил я насупившему брови Тихону.
- Давай, дуй к остальным. И за Саймоном присмотри. Тихон, пришпорил лошаденку, догоняя отряд.
Хёльге ждал распоряжений. Колчан закрепил пониже, чтобы удобнее брать стрелы. Большой охотничий лук был уже в руках.
- Налетчики народ серьезный. Не мне тебе объяснять, поди нагляделся что они с караванами делают, - обращался я в спину идущего впереди проводника.
- Так что твоя задача – не попадаться им на глаза. Понятно?

Всадник выехал на середину открытого от леса пространства, Всматриваясь, он изучал качающиеся на ветру, отсвечивающие на солнце желтизной, стволы сосен, начинающегося за проплешиной леса. Серая попона дестрие, прикрывающая лошадь до колен, пестрела прямоугольно соединяющимися черными крестами. Массивное древко копья тупым концом утопало в коротком пушистом мху. Рыцарский тарч, с тремя красными башнями на белом поле закинут за спину грязно-серого плаща всадника. Стальной высокий шлем, укрепленный на задней луке седла, пустым перекрестьем обозревал пространство позади тевтонца.
Не заметив ничего, чтобы привлекло его внимание, повернувшись в седле, назад, он сделал знак рукой. Из кустов, налегая на деревянные дуги, вышли еще шестеро, таща за собой упирающийся возок. Треск ломающихся под колесами сучьев и смех, одетых в кольчуги сержантов, толкающих вперед поклажу, заполнил звуками пустое пространство просеки.
- Те самые, - показал я рукой в сторону налетчиков. Кому то повезло меньше, чем нам.
Стальной наконечник легкого болта, задев накидку всадника, чиркнув его по броне, ушел по касательной дуге в кроны деревьев.
- Дьявол, Саймон…
- Хэй-йя… подгонял я верховую, атакуя сзади вставших в круг бродячих рыцарей.
- Главное не торопиться, - стучало у меня эхом в голове. … не торопиться, иначе все зря… иначе все напрасно…
- В-в-жах… двуручный тесак прожег пространство рядом со щитом. Опущенный в ответ сверху палаш резанул укрывшегося за щитом хурскала тевтонского сержанта. Стальные вставки лучами расходились от центра тяжелого круглого щита с высокими краями.
Надо ближе, это тебе не степные бандиты. Выучка у них, что надо. С разворота и ближе, иначе не достать – подстегивал я себя. Есть, получилось. Сердце молотом билось в груди, затрудняя дыхание и сбивая ритм скачки. Налетчик упал с рассеченным лицом в мягкий покров мха.

Продолжая кружить вокруг тевтонцев, стараясь держать высокую скорость я сыпал удары на выставляющие вперед щиты умело защищавшихся налетчиков.
Уже человек двадцать бы положил, злился я на себя. Что, не по зубам ребятки? Не может быть, положил же одного уже – спорил я сам с собой. Надо менять движение. Опасно. Три или четыре раза, после моей атаки я получил ответные удары.
Черт, если попадет, я слечу с одного удара – лихорадочно соображал я. И, развернув верховую и закрываясь щитом, закружил карусель в другую сторону. Не сориентирующийся к новой обстановке, кнехт тут же подвернулся под удар.
Четверо. Уже лучше. Тяжесть потихоньку наваливалась на меня. Плечи гудели от напряжения. Скачка отдавалась в спине. Надо экономить силы. Нужно остановиться на одном – делая полный круг, со всего размаха опуская палаш, я выцеливал рослого, закрывающегося от меня красными башнями на каплевидном щите, тевтонца.
…наконец щит не выдержал и надвое развалился, падая обрушившимся леднкиком к ногам налетчика. Он кинулся в атаку и на замахе рухнул с рассеченной на голове кольчугой. Спешивший ему на выручку и заходящий с другой стороны сержант попытался стащить меня с седла, совсем немного опоздав.
Гнедая налетела со всего маху прямо на него. Дико заржав, чуть не сбросив меня с седла, лошадь встала как вкопанная чуть не вбив копыта в голову, рухнувшего под ней тевтонца. Я думал что он уже не встанет после такого столкновения. Напрасно я так думал, - встал он быстро. И все же видно, что это не прошло для него даром. Он стоял спиной и не видел меня, при этом покачиваясь, с трудом приходя в себя. Остальные кнехты, огибая телегу с двух сторон уже спешили к нам. Медлить было нельзя. Со стоячим они расправятся со мной в одну минуту. Выдернув укрепленный на седле одноручный остроносый топорик я со всей силы вонзил его в кольчужную спину, бешено колотя сапогами по бокам испуганной лошади.
Ушел…ушел таки, - оборачиваясь назад, ликовал я, заливая спину холодным потом. Двое оставшихся налетчиков, подхватив падающего товарища, тащили его к возку, оставляя широкий кровавый след позади волочащихся за ними грубых кольчужных сапог.
Короткий оперенный болт, гудя пролетел в метре от меня. Я обернулся. Не выдержали нервы, и один из налетчиков пуская в ход тяжелый арбалет, пытаясь с расстояния достать меня. Другой - продолжал оттаскивать тяжелое тело.
Люблю я тяжелые арбалеты, скрежетал я про себя зубами, подгоняя верховую. Потому что долго за-а-а-ряжаются… Стрелок завалился, выпустив из онемевших рук так и не натянутый для следующего выстрела механизм.

Теперь только спокойно. Остался один. Один. Только спокойно. Невозможное уже сделано. Теперь не потерять все… одним махом. А можно, даже вполне!
Оставшийся вертелся волчком, ловко уходя от ударов, сам постоянно бросался в атаку вслед уходящему всаднику, метя ему в спину.
Лошадь хрипела, заливая удила обильной пеной. Долго не выдержит… а пешим он меня как лягушонка… надо… надо искать.
Тевтонец продолжал ставить блоки, грамотно выставляя тесак или уходя в сторону, прикрывался высоким толстым щитом.
…отбив направленное сверху лезвие палаша, и делая полуоборот, прячась за бортом изрубленного щита, метя мне в грудь, он снизу послал увеличивающийся в размере армейский тесак. Успев прикрыться щитом, я получил мощный удар. Гнедая, развернувшись, юзом потащила свой корпус, скользя задними копытами по рыхлому мху. Руку со щитом прижало, а потом отбросило от резкого рывка лошади. Щит кубарем покатился по лесному склону, соскальзывая с онемевшей руки.
У-в-вааа! Победно заорал тевтонец, вставая во весь рост в центре пригорка и тут же подаваясь вперед, упал на одно колено, с трудом удерживаясь, чтобы не покатиться в след моему щиту.
Неужели задел, не веря своим глазам, разворачивая верховую в его сторону, - думал я.
Не может быть. Я отчетливо видел выставленный под палаш тесак. Тевтонец продолжал попытки встать с непослушного колена, открывая себя для удара. И только приближаясь, я разглядел, пробитую, чуть выше колена, длинной стрелой искалеченную ногу кнехта.
Хёльге - красава, достал его! Натужно ревя от боли, тевтонец успел встать, встречая лошадь на
щит. Развернувшись в пол-оборота я хлестко стеганул его, метя в прикрытую кольчугой голову.

Раздался хруст разрываемых звеньев, палаш почувствовал открывающуюся плоть мечника.
- Все… все… все - взорвалось у меня в мозгу, сваливаясь с лошади успел подумать я, - получая неожиданный удар в спину.


The Teutonic Order

- Кабы он не плашмя рубанул, мы бы тебя и липовым медом не склеили, - пробасил из угла Нестор. Силища то, какая, переворачивал он в руках тяжелый, кованный двуручный тесак.
- А рыцарь? - приподнимая голову с соломенной подстилки, спросил я, обступивших меня товарищей. Радужные разводы, гулкой болью разлились у меня в глазах, отправляя ослабевшее тело обратно.
- … что с рыцарем? Я его потерял в самом начале боя, - прохрипел я.
- Так это… мы его… ну и он нас, немного… потирая расписную, в сиренево-синих подтеках, сторону лица отвечал Тихон.
- Шлем жалко, грустно теребя на голове повязку, пожаловался Генри. Я в нем и походить то не успел! - пытаясь собрать две половинки разрубленного «голландца», приставляя их друг другу, печально продолжал он. Железо, скрежеща краями, не поддавалось его непослушным пальцам, и после неудачных попыток, рухнуло на пол, издавая жалобный грохот.
Саймон, увлекая всех остальных заразительным смехом, до слез хохотал, показывая на остатки шлема. Через минуту и Генри мелко подергивая плечами, тихо хихикал, слабо улыбаясь, в общем угаре.

- А где мы? На Ревель, вроде, не похоже.
- Не успели мы, значит и очухаться, нас со всех сторон обступили тевтонцы. Страху натерпелись! Думали все, они нас за своих живыми закопают, рассказывал Тихон.
- Вообщем, нас они не тронули, наоборот забрали с собой.
Командир ихний распорядился отвезти вас в замок "Felleen", что неподалеку. Расположили нас, еда и все такое. Лекари их с нами возятся. Тебя все подчивали – я проследил, непотребных вещей не чинили, мази да питье. Я сам на себе пробовал, - заживает, показывал он на разноцветное лицо. Предводитель их, сказал, что как только поправишься, он желает поговорить с тобой, а вчера они с отрядом и возвернулись.
- И вот что… башенки то, на груди у него, я приметил - точь в точь, как на щите нашего «крестника», упокой его душу! Сдается, что не спроста он интересуется, как да что. Хотят они чего то, он нас. Пока все миром делают. Тихон опустил голову, носком сапога ощупывая край выступающей плиты.
- Мы пока молчком, мол, мастер поправится – сам все расскажет, продолжал он немного погодя. Не нравится мне вся эта возня. Как бы, не вышло чего, худого.
- Ладно, Тихон, прорвемся. Живы, слава богу, а там видно будет! Как там у тебя … утро вечера мудренее? Во, во.
- Ребятам скажи, чтобы сидели тихо, не совали носы, куда не нужно. Знаю я вас, чуть что не по вашему …
- Да понятно. В чужой монастырь со своим уставом не ходят. После обедни зайду проведать, поправляйся. Тихон затворил за собой низенькую дверцу.

- Меня зовут Конрад фон Нюрнберг. Я правитель Кёнигсберга и ландмейстер немецкого Ордена Пресвятой девы Марии, под командованием Великого магистра Анно фон Зангерхаузена, - он слегка склонил голову в приветствии. Светлые волосы, расчесанные на пробор, красивыми завитками ниспадали на белоснежный плащ с черным крестом. На груди его ламелярного доспеха красовались три одинокие красные башенки, прикрытые большим медальоном с изобраежением Мадонны с младенцем на руках, на витых кольцах серебряной цепи.
- Вы сейчас находитесь в северных владениях Ордена, в замке Феллин. Мой друг, комтур Георг фон Айхштет, любезно согласился предоставить нам кров и убежище до вашего полного выздоровления.
- Хорошо ли вы себя чувствуете? Мне необходимо с вами поговорить. Я хотел бы узнать, что произошло там, на поляне, в лесу.
- Только расскажите мне всю правду, ничего не утаивая - для меня это очень важно, - голос его звучал мягко, но решительно, чувствовались в нем повелительные стальные нотки.
- Я могу на это надеяться? Ландмейстер вопросительно посмотрел на меня, присаживаясь рядом на скамейку.

- Хорошо… я расскажу вам все, с самого начала…
- Не став упоминать цель нашего путешествия, я начал с того, как мы разделились с Аскони. Я подробно и во всех деталях поведал ему о нападении на нас отряда налетчиков под Вроцлавом и о неожиданном спасении, вовремя подоспевшим передовым отрядом разведки Пражского Епископа, решившего прощупать восточные границы начавшего войну польского короля.
Затем я пересказал все, что сообщил нам Хёльге о напряженной ситуации в Ревельских лесах, просивших помощи купцов и распоряжении гильдемейстера Ревеля в оказании помощи тем, кто будет способствовать поимки разбойников и предоставлении награды за каждую голову.
Целый месяц мы гонялись за бандами горных бродяг, тундровых грабителей или пиратских шаек, делавших глубокие вылазки на берег. Это не прошло для нас даром. Мы потихоньку закалялись в постоянных схватках, оттачивая наше мастерство и обрастая новой экипировкой.
Рассказал, как мы неделю тому назад мотались по лесным чащам используя талант Хельге, находить дорогу даже в непролазных болотах в поисках следов пропавшего каравана.
О том, как наткнулись на раннего арбалетным болтом мальчишку-погонщика. Он с трудом рассказал нам, что днем раньше они подверглись нападению. Бродячие рыцари устроили им засаду на лесной дороге. И хотя защитников было намного больше, оказать сопротивление не получилось.
Большинство погибло впервые минуты боя. Налетчики, грамотно расположившись полукругом, осыпали обоз градом выстрелов. Стреляли прицельно и точно. Чувствовалась выучка и большой опыт. Первыми полегли вооруженные ратники, даже не успев вытащить оружие. Остальных добили мечами. Выжил ли кто, он не знает, - потеряв сознание, очнулся уже вечером. Вокруг только мертвые тела. Идти он не мог, поэтому полз, целясь руками, насколько хватило сил. Таким мы его и нашли.
Древко попало ему в живот, он совсем истекал кровью. Помочь ему мы не смогли. Закопали там же, чуть выше - нашли место посуше, да обложили камнями, чтобы зверье не добралось.
Еще день ушел на то чтобы выследить ушедший с добычей отряд,
Потом поведал, как узнал в налетчиках, напавших на них рыцарей и о произошедшем бое.

- Ну а остальное вы знаете, господин, - сказал я Гроссмейстеру ни проронившему за весь рассказ ни слова. Очнулся я уже здесь, в замке.

- Я вам тоже кое-что расскажу, сир рыцарь, он немного помолчал. Сделать это мне будет не просто, прошу меня понять…. И я хочу, что бы вы сохранили в тайне наш разговор, не передавая ни о чем, даже нашему гостеприимному хозяину. Дайте мне слово Эрренриттера, что больше не обмолвитесь об этом ни с одной живой душой.
- Его звали Аксель, он мой племянник. Его отец, мой брат уже восемь лет, как погиб, сражаясь с Кунигасом Альминасом, угодив в ловушку, которую хитрые жимайцы устроили ему на болотах. Я обещал ему, что присмотрю за сыном.
- Я взял его в отряд и сам обучал его ратному делу. Мальчишка рос на глазах. Лет через пять быть бы ему Ritterburder, я уже присматривал ему подходящее владение. Конрад тяжело вздохнул, потом надолго замолчал.
- Что-то в нем сломалось! Я помню его радостным ребенком - подбирая подходящие слова, продолжал он. Что-то изменилось в его облике после смерти отца …и глаза, стали какие-то….жестокие, стальные.
- Брат Альберт и раньше мне докладывал, да я не мог поверить, или не хотел верить. Но слухи ширились, Альберт настаивал – но никаких доказательств не было.
- Аксель имел полную свободу. Я приставил к нему лучших - ветеранов, чтобы смогли защитить его от любых врагов. Он с ними не расставался. Исчезал… на неделю, …больше, потом возвращался, принося хорошие разведданные, часто даже под самым носом у противника. Я никак не мог поверить, что сын моего брата…
- Вообщем, я сам решил во всем разобраться, мне нужно было увидеть все собственными глазами. Я собрал небольшой отряд и отбыл, дав распоряжения дожидаться нас месяца через два – мне якобы было поручено прощупать дальние рубежи. В районе Вильно концентрировались войска. На самом деле я решил сам узнать, чем занимается в мое отсутствие Аксель…
…мы не успели, все уже было окончено. Мы бросились вдогонку по горячим следам и подоспели уже к самой развязке. Ваши люди ничего толком мне не рассказали, поэтому я решил дождаться того момента, когда вы сможете говорить.

Легкий ветерок ворошил опавшие листья. Отсутствие дождя необыкновенно радовало. Солнце мягко лучилось из-за серых облаков, согревая холодные стены замкового двора. Цепи подвесного моста уже были опущены, над воротами выстроился четкий ряд арбалетчиков, просматривающих дорогу.
- Анри, вы честный и храбрый рыцарь. Нашему ордену нужны такие люди, как вы!
- Великий магистр поручил мне подготовить отряд из верных делу господа воинов, - и вы вполне подходите.
- С нами - вы сможете, не щадя жизни, обнажать свой меч… за спасение закосневших в язычестве детей Адамовых от вечного адского пламени, - благородный конь горячился под седлом седока.
- Разве не это – дело, для каждого подлинного христианского рыцаря? Разве не этого вы ищете?
- Подумайте, Анри! Вы всегда сможете найти меня в Кёнигсберге. Я буду ждать – он красиво развернул послушного дестрие к замковым воротам, и, трепеща развивающимся на ветру штандартом, на геральдическом копье, мелькнул, напоследок, зубчатыми оголовками красных башен.
- Хорошее предложение, сир рыцарь, - сказал стоявший рядом священник. Сам я не воин, и в другой ипостаси сражаюсь за ускорение прихода Царства Божьего, по мере сил моих. Но истинно, благородное дело предлагает вам herr landmaster. А Орден… не забывает своих преданных сынов, - улыбаясь мне в лицо, он протянул мне толстый кошель.
- фон Нюрнберг оставил его для вас… сказал, что высоко ценит оказанные ему услуги, - он вложил мне тяжелый позвякивающий мешочек в руки, оставляя меня наедине с моими товарищами.

-… может и правда, чем плохо, тевтонцы орден знатный - предложил молчавшим Саймон?
- Сын мой…вступление в Орден, сие есть шаг ответственный - придется тебе отказаться, от увеселений земных, а так же позабыть радости плотских утех и семейной жизни, - Нестор, и слегка махнув, опустил рельефный оголовок шестопера вниз.
- Тогда надо подумать, - охнув сгибаясь, выпалил скрючившийся Саймон.
- Я еще не готов… к такому серьезному решению – под общий хохот, продолжал приседать немец.
- Да уж. Ты еще не всех неверных окрестил «своим знамением», поддержал его Тихон. Тут тебе непаханое поле – ятвяги, жимайцы да жмудины с литвинами. Справишься ли один от? Али помощников кликать будешь? Зови – завсегда подсобим.

Мы возвращались в Ревель. Всю дорогу я размышлял над предложением Конрада. Странное дело… еще недавно я был никому не нужный мальчишка, а теперь рыцарь ордена общается со мной, на равных… делает заманчивые предложения… странное дело.
Прикрываясь теплой накидкой от колючих порывов северного ветра долетавшего со взморья, я прокручивал раз за разом произошедшие с нами последние события. Похоже, мне начинала нравиться эта кочевая жизнь. Столько событий, людей, действий… никогда моя жизнь не была так стремительна, никогда она не имела такого сладкого и одновременно горького привкуса ощущения остроты и одновременной легкости. Неизвестные доселе чувства наполняли меня, заманивая все дальше и дальше в стремительно закручивающийся водоворот событий.

- Сложно будет ночью с лошадьми. Тихон подталкивал Хёльге в мою сторону, поглядывая на остальных.
- Переломаем все ноги в буреломе.
- Торопиться вроде бы некуда, Thief, да и темнеет здесь быстро, - Хёльге опирался на изогнувшийся дугой, покрытый угловатой резьбой витой лук.
- … давайте на ночлег. Саймон займись костром, Риясат – с тебя сегодня ужин… Тихон, Хёльге – осмотритесь кругом – я снова возвращался к действительности, выбирая подходящее место для ночевки в опускающихся на землю сумерках.

- … а потом, этот громила как высочит, … и прямо на меня, топорище у него - вот такой, - тени у костра тряслись в неистовой пляске, повторяя движения размахивающих во все стороны рук Саймона.
- … у меня, аж, всё похолодело, внутри… все члены судорогой свело…
- Так уж и все? Тихон, протянув ноги в плотных сапогах к самым
углям, лежал скрестив руки за головой, рассматривая низкие, сочные гроздья созвездий.
- …и как заорет, - продолжал изображать в лицах рассказчик, не обращая на вставляющего, по ходу, комментарии, Тихона.
- «Пес блудливый… я из твоей башки кубок для вина сделаю!»
- Страху, страху натерпелся! И ведь сделал бы, норвежское отродье, если бы Хёльге не прошил его стрелою в горло.
- А то! Видать признал он тебя, - переворачиваясь на бок, продолжал Тихон. Только вот не знал я, что ты и до варягов добрался. А я то все думаю, чего они себе на шелома рога понакручивали. А это - вон значит как - наш пострел вовсю постарался.
Генри, делая вид что спит, еще больше завернулся в овчину, зажимая рот рукой и мелко трясясь от душившего его смеха.
- Да, жуткая была драка, - я тогда весь колчан своих пробивных опустошил, поддержал Саймона следопыт, вырезая крохотные отверстия маленьким ножом, стругая из ивняка сопелку.

- … вполне обычное для номадов дело, отозвался Нестор. Скифы так делали и потомки их переняли…
- Считалось, что ежели отведаешь из кубка черепа врага своего, значит, сможешь наполнить себя его былой силой.
Тишина заполнила поляну. Только потрескивание костра слабо отдавались в пустоте.
… взять тех же печенегов, продолжал Нестор. Кангары завсегда делали винные кубки из черепов своих самых сильных врагов. Мне один схимник рассказывал, как князь их, печенегский, Куря, срубил ятаганом голову Святославу, что Ольги Киевской сын. Обил его, значит, железом и пил из него вино, цвета крови. Сам пил и жен своих заставлял пить, чтобы значит и потомству сила перешла.
- Видать крепко насолил ему Святослав?
- .. золото все… золото проклятое. Из-за него и братьев родных не жалеют и на отцов в поле выходят. Это все византийцы! Святославу посулили злато, чтобы он болгар на Дунае крепко бил. А печенегу, чтобы Святослава погубил, - боялись, что в силу войдет молодой князь,
да самому базилевсу грозить будет, а за ним не стало бы. Вот и скрутили всех в бараний рог хитрой змеей, чужими руками, сучьи псы.
- Ты вроде как… без почтения… как-никак крестители ваши – византийцы то! Дали вам религию, почитать ее нужно…
- Бога нужно почитать, а не религию. Ежели каждому кровопивцу венценосному кланяться – весь лоб расшибешь.
- Так ведь и бог то ихний… византийский!
- Бог он вот здесь да вот здесь, коснулся он щепотью груди и лба!

Истинная то вера - церквы не требует, ни расписных хоругвий ни аналоев ей не надобно. Нестор обвел Саймона пристальным взглядом.
- Любовь – вот истинная то вера. А другое … только отягощать грешную свою душу.

- Грешникам хуже всего… отозвался незаметно притулившийся на луке седла, Риясат. Отец говорил… У степных казахов поверье есть, - о душах умерших грешников.
- Если творил человек подлости в земной жизни, душа его не может ни в небеса подняться, ни опуститься в нижний мир. Зависнет посередине и никуда. А сама плоская такая сделается – ровно лепешка. Это и есть одно из наказаний человеку – может быть даже самое страшное. Риясат подобрал колени руками.
- Души эти прозывают Турлагами и бродят они в ночи по кладбищам и поют свои странные заунывные песни, от которых мурашки по коже…
- От этого номады никогда и не возвращаются к своим погостам. Хоронят в степи, да ставят каменные бабы и уезжают навсегда. Потому как, если столкнешься с Турлагами, так они и тебя в такого же непрякаянного иобратят. Риясат замер, лежа на лапнике.
Тишина снова зависла над горсткой людей, расположившихся под ночным небом у затухающего костерка…
- Давайте спать лучше… нагнали жути то, - проверяя под рукой перевязь меча, прервал тишину Тихон. Не уснешь теперь…
- А тебе то, чего беспокоиться, - встрепенулся Саймон, - ты же у нас праведник… - старая кипчаковская шапка, ухнув ночным филином, угодила прямо в лицо немцу, оставляя в носу терпкий запах прелой шерсти.

Да, вас теперь и не узнать. Не виделись то всего ничего. Аскони выходил во двор, где на булыжной мостовой стояли шесть воинов в полном вооружении во главе со своим предводителем в играющем червлеными коваными звеньями, в утреннем свете, кольчужном доспехе.
- Да возмужали вы, Анри. Повзрослели в северных лесах, он дружески обнимал рыцаря за плечи, теребя оранжевые полосы обтягивающей доспех накидки.
- Учителя были хорошие, спокойно отвечал негоцианту рыцарь.
Рад, что благополучно достигли города, с прибытием! Мы немного задержались, виновато опустив глаза, продолжал он – обстоятельства так сложились!
- Да наслышан уже. Я гляжу у вас новые лица, оценивающе осматривая Хёльге, продолжал радоваться встрече торговец.
- Давайте уже перекусим чего-нибудь, увлекая за собой с утренней прохлады в теплое нутро таверны, рыцаря и его людей. Там вы мне все и расскажите.

… вы теперь лакомый кусок, Анри. Теперь вас будут растягивать как одеяло во все стороны. Верная рука и острый меч нарасхват. И, кстати, зря вы так испугались предложения тевтонца. Никто же вас клясться на крови Магистру не призывал, налегал Аскони на любимый напиток.
- Принять вассальство дело действительно непростое. Тут надо все взвесить. Но до этого ведь дело еще и не дошло. Вам просто предлагали военный контракт, мастер. Все приостановились, ненадолго бросив усердно поглощать обильный завтрак, соскучившись по домашней пище.
- Его, как правило, предлагают месяца на три, причем с полным пансионом всех воинов в отряде, исходя из их числа и умения. А в замен - потребуют обнажать меч от их имени, таскаться по границам, вмешиваясь в конфликты, ловить бандитов учиняющих разбой на дорогах, ну вообщем, почти все то же самое, чем вы и занимались до этого.
- Только если раньше у вас с владельцами этих земель были деловые отношения, то теперь нейтралитетом уже не отделаешься – политика брат, Аскони двигал к себе громадное блюдо жареных угрей в брусничном соусе.
- Вооруженных отрядов всем и всегда не хватает, а обстановка сейчас непростая, - продолжал он, облизывая пальцы…
- Болеслав V Стыдливый затеял свару с Новгородским князем. Тевтонцы ведут постоянные стычки с ятвягами и жимайцами, неутихающий конфликт с Улу-Джучами грозит вспыхнуть новым пожаром - перемирие не сегодня завтра закончится. Горячие литовские парни князя Миндовага сцепились с боярами великого князя Димитрия, упрекая в ереси друг друга, и подстегивая религиозные разногласия, пытаются перетащить не определившегося вождя пруссов, каждый на свою сторону. Но хитрая лиса Кунегивс Пивс не торопится отправить своего Черного медведя кому то на помощь и грабит подряд все караваны в округе.

Шведы Биргера и терпеливые датчане замерли за морем, в ожидании. Того и ждут, что как только, кто то из них даст слабину, чтобы тут же, воспользоваться предлогом, предъявив какой-нибудь безобидный повод, вцепиться им в глотку железной хваткой.
- Тут битва идет за каждый клочок земли, сир рыцарь - даром, что одни болота да непроходимые леса. Аскони деловито раскладывал нам северный пасьянс, не забывая разделывать ножом и двузубой вилкой могучего осетра, с удовольствием гурмана поглощая большие куски.
- Так, что Анри, как бы ни смешно на первый взгляд это показалось, ваш отряд, возможно, сможет перевесить здесь чью-нибудь чашу в свою пользу. Не удивительно, что фон Нюрнберг сделал вам предложение примерить черный крест на свою кольчугу. Вы его услышите и от других, и еще не раз. А вот чье предложение принять – сверкнул негоциант печаткой, в фирменном жесте, - будете решать только вы.
- Прекрасный, прекрасный завтрак… Аскони с удовольствием обводил сытым взглядом нашу притихшую компанию. Было о чем подумать, переварив услышанное.

Проходя мимо толстой бочкообразной башни через узкую горловину переулка Катарины, меня остановил хорошо одетый горожанин.
- Сир рыцарь, сир рыцарь, постойте. Не знаю, как и сказать, - робко проговорил он, то снимая, то надевая холмик шерстяной шляпы.
- Городской гильдмейстер посоветовал к вам обратиться, если не
вы – не знаю, кто и поможет.
- Говорите, что за дело у вас, я выслушаю вас.
- Неделю назад отправил я дочерей в Лемсал. Господин Эберхард фон Зейн сделали заказ на мечи, а мы их к сроку все изготовили. Ну вот, мои и упросили меня отправить их с караваном, мол засиделись в замке. Две дочки у меня на выданье, сир рыцарь. А на обратном пути бандиты напали на обоз. Караванщик откупился, знамо – деньги есть, а девчонок отбить не сумел, али не захотел. И теперь эти мерзавцы требуют выкуп.
… ну и?
- деньги то я собрал, gerr Ritterbruder платит завсегда щедро. Только вот как передать выкуп не знаю. Никто не берется. Мол, себе дороже. Зарежут и девок не вернут. Право дело, в том годе, такой же случай был. У Йохана, кузнеца дочь похитили. Поехал отец деньги отвозить, а назад уж и не возвернулся. Искали, искали его – как скрозь землю провалился. Да и где в лесу отыщешь? Так что никто теперь не хочет судьбу Йохана повторить, я уж и денег предлагал…
- А про вас молва идет… вы к ратному делу привычные, может не побоитесь к разбойникам от? Если уж не вы – то и не знаю, кто мне дочерей вернет. Купец опустил голову, плечи его дрожали.
Я посмотрел на честную компанию…
-Хорошо, съездим мы, дело вроде не хитрое.
- Вот как значит, лицо купца просветлело… Тут вот - нехристям значит, то что просили, он вытащил из-за пазухи кожаный сверток, а эти четыреста…все что от заказа осталось, дал бы больше, сир рыцарь, да ничего не осталось…все забрали, под чистую – зажалобил опять торговец.

- Не надо было деньги брать, - выезжая из города, вслух подумал я. Все равно ведь платить не будем? - поглядел я на отряд.
- Знамо дело – откликнулся Тихон. Это уж себя не уважать! Да и мечами давно не звенели. Так и заржаветь недолго, - продолжал улыбаясь он.
- Да деньги и нам пригодятся, - Риясат прямо на ходу записывал что то на куске кожи угольным грифелем, тем более что не велика и сумма. Мы за неделю впятеро больше «наторговали». Только деньги правильно взяли. Купца обидеть легко, да и заподозрит, не приведи аллах, что неладное, сомневаться начнет. У него и так нервы на пределе, зачем же мучить человека лишними подозрениями. Клиента уважать нужно – это я вам как знаток говорю.
- С лошади не слети, знаток, предупредил его Тихон. Риясат больно ударился головой об свисающую с граба могучую ветку.
Мы въезжали в лес. Хёльге слез с лошади, и держа ее в поводу, пошел легкими шагами впереди отряда.

- Ты што ли деньга привез? Тулько не говори мене, что деньга у тебя в надежном месте, а ты проста решил разведать, что да как.
Обладатель засаленной монгольской накидки, медленно выходил на дорогу, пристально выглядывая меня прищуренными глазами.
- А то я совсем начну нервничать. А если я начну нервничать, я могу случайно и порезать кое-кого мала-мала, - он заложил за шею ржавый фальшион. Опершись на него руками, он вовсю щерился губастым ртом на широком, как луна лице, разглядывая взлохмаченной головой одинокого всадника на лесной дороге.
- Девчонки у тебя? Свистни своим молодцам – пусть приведут.
- Ты не заметил, да? Я поинтересовался, насычет монет… Позвени, дорогой, кошельком, не огорчай меня, - я хочу насладиться самой лючей музыкой для моих ушей…
Четверо бродяг, крадучись пробирались мне за спину, пятеро выросли из кустов позади главаря, нервно теребя ручищами топоры.
- Ребята, эта… нужно помочь господину! Не пристало такому вельможе самому копаться в седельных сумках. Молодцы дружно заржали, одобряя сальности своего предводителя. Глаза заиграли предвкушением легкой добычи.
- Проверьте, не потерял ли он по дороге наши денежки…
- Зачем тебе деньги? Мертвым золото все одно - ни к чему…
Стрела пробила плотную меховую шкуру бандита взявшего за сбрую верховую.
- В атаку! Пришпорив гнедую, я врезался в строй преградивших дорогу, рассыпая их поленьями по сторонам дороги. Спрыгивая на ходу с лошади, я повернулся к растерявшимся бандитам, вынимая из ножен меч…
…шакалы… убьете меня, девкам не жить…плевался разбитыми губами, прижатый к земле копьем Тихона жилистый монгол.
- кишки им выпустят и землей брюхо набьют, если туронешь меня есче - шипел он.
- Тихон, дай ка ты ему еще разок в бубен, … тихо проговорил Нестор, присаживаясь рядом, … Для ума.
- Деньга давай… и я приведу девок, продолжал канючить кочевник. Только я знаю, где они – без меня не найти вам.
- Славно гундишь, Тихон слегка надавил на копье, - разбойник прикусил язык.
- Старается то как, заценил актерский талант главаря, Генри.
- У него сейчас одна забота – живым отсюда уйти, - поддержал его Тихон.
- Занятный паренек, …может и вправду сгодится нам? – сложив мостом ладони от солнца, Саймон разглядывал окрестности. Обходя кругом небольшую рощицу, вдалеке он увидел людей. Хёльге вел за уздцы лошадь, на которой сидели верхом радостные зареванные дочери ревельского купца.

- Одно барахло, ничего стоящего – разбирался в сваленной кучей груде железа Риясат.
- Это ж тебе не лавка оружейника, отозвался Нестор, что говорится, бог послал. Может и, вовсе, брать не будем? Чего тащить в такую даль, а? – он хитро посмотрел на мусульманина.
- Ага, сейчас, товар бросить. Тут дело не в том, что товарец дрянь. Все дело в том, сумеешь ли ты добраться до сердца покупателя! Тут мастер нужен. Риясат счищал ржавчину грязной тряпицей смоченной в дегте с железного клинка.
- А ты значит и есть тот самый мастер, - Нестор качал головой, привалившись к стволу спиной.
- Да я, если вы хотите знать торговал по всей Европе. Он широко расставил ноги, разводя по воздуху руками. От Бухары до Иерусалима, от Константинополя до Туниса. Мои караваны ходили в Рим, Венецию… в Прагу. Генри открыв рот, слушал молодого торговца, открывавшего бескрайние горизонты своей деятельности.
- … ну не совсем мои, конечно, несколько смутясь, сказал Риясат, смотря на Нестора – но я был уже вторым помощником Али Хорезмского, и смог бы …. смог бы стать его правой рукой…
- …кабы не спер его казну, - закончил за него Тихон, - да не сгинул в каком-нибудь восточном порту под шумок, а?
Риясат осел на груду оружия, поджав ноги и обхватив руками бритую голову.

- Каждый здесь не без греха, каждый за собой свое помнит. Ты бы придержал свой язык от Тихон, а то ведь не посмотрю на то что люблю тебя – пройдусь оглоблей по усам, - глаза Нестора горели темным огнем, мрачным отстветом разливающимся из под густых бровей.
- … не гоже друг в друга камни кидать, не надобно нам этого, громко высказал всем Нестор.
Налетевший ветер подхватил его слова, унося в чащу леса. Деревья причудливо шумели листвой обсуждая собравшихся на поляне вооруженных людей. Кто они? Чего забыли в этом уголке земли? Чего они ищут?
...может просто себя.....