Небо было сплошь затянуто тучами и солнце казалось всего лишь ярким пятном среди бесконечной серой мути. Массивные, хоть и потерявшие добрую половину своего одеяния, кроны деревьев склонялись над лесной дорогой. Лёгкий ветерок шуршал облетевшей листвой под ногами, а изредка, срывая пару листов с очередного дерева, заставлял их медленно лететь к земле, кружась в причудливом вальсе увядания.
По дороге, укутавшись в потрёпаный серый плащ и разгребая ногами завалы увядших листьев, двигалась смутная фигура, ведя за собой осёдланную лошадь. Её, слегка горбящийся, силуэт отлично дополнял собой унылый осенний пейзаж. Вздумай какой художник запечатлеть эту картину на своём полотне, творенье наверняка бы имело немалый успех у ценителей.
А фигура тем временем всё так же не спеша передвигалась по дороге дополняя лесные звуки шорохом листвы под сапогами и копытами. Потом, после очередного десятка шагов, остановилась. Покопалась немного в сёдельной сумке и извлекла оттуда фляжку. Сделала пару глотков. Капюшон плаща немного съехал и под ним мелькнули белые, словно могильный саван, волосы. Всего лишь мелькнули, поскольку фигура быстро вернула капюшон на место. Затем фляжка вернулась в сумку и фигура продолжила свой путь. Шорох листвы под ногами, выкрики лесных птиц и животных, заигрывания ветра в кронах... Безмятежность.
Но, эта иддилия продлилась совсем недолго. После очередной дорожной извилины прямо перед фигурой с дерева соскочил человек.
Его грязная одежда отлично сливалась с осенним лесом, а бугристое лицо с неряшливыми клочками щетины и парой шрамов-отметин выдавало типичного забулдыгу. В руке человек держал короткий меч с обломаной гардой и ржавыми пятнами, выдававшими неаккуратного хозяина. В кустах у дороги зашуршало и к незнакомцу присоединились ещё двое мужчин не лучшего вида. Вернее один мужчина, с тяжёлым топором, какие обычно используют для колки дров, и совсем молодой парень, судя по всему не разменявший ещё даже второго десятка. В руках у юноши была увесистая сучковатая ветка и, несмотря на такую же грязную робу, внешне он отличался от своих соратников. Хоть парень и старался выглядеть уверенно, но его взгляд беспокойно скользил с фигуры на товарищей — похоже вышел на дело в первый раз. Разбойник с топором ухмылялся демонстрируя промежутки в кривых рядах зубов. На топорище виднелись следы то ли ржавчины, то ли застарелой крови, свидетельствующие о том, что владелец вряд ли использует его только против деревьев.
— Показались наконец. — сказала фигура, остановившись всего в полутора шагах от первого разбойника. В его молодом задорном голосе слышалась насмешка — Могли б и не прятаться. Всё равно я вас ещё полчаса назад приметил.
На долю секунды в глазах разбойника мелькнуло удивление. Но он быстро взял себя в руки.
— А ты, я смотрю, вечельчак— осклабился он — Ну так вот мы таких тута не любим. Давай живо сбрасывай своё барахло.
— Помилуйте, какое барахло? — тон фигуры прозвучал ещё более насмешливо. Лицо бандита аж перекосилось от злости
— Я всего лишь бедный путник — продолжала фигура — И всё моё имущество это то, что на мне одето...
— Так сымай его, живо! — оборвал разбойник, попытавшись свободной рукой ухватиться за полу плаща. Не успел. Тот кто под ним скрывался оказался шустрее и рука бандита схватила воздух.
— Ну раз уж вы так хотите — усмехнулась фигура и, вскинув руки, сбросила с головы капюшон.
То, что оказалось под ним, было способно повергнуть в ужас даже опытного лекаря, всякого насмотревшегося за свою практику. Свету предстала голова дряхлого старца. Едва ли не половина лица была покрыта струпьями и болячками, а кое-где сквозь прорехи в коже даже проглядывала голая кость. И только голубые глаза выглядели совсем молодыми, выбиваясь из облика ходячего полутрупа.
Бандит отшатнулся. Парень у него за спиной выронил свою дубину и поспешно наклонился поднять её.
— Боги, ну и урод... — вырвалось у бандита с топором.
— Мне продолжать? — поинтересовался старик. Насмешка в его голосе достигла максимального градуса.
— Не — помотал головой бандит, беря себя в руки — Мы, наверное, оставим тебя
— Так бы сразу — улыбнувшись проговорил старик. Вернее,попытавшись улыбнуться. Пугающую гримасу в которую растянулось его лицо вряд ли можно было назвать улыбкой.
— Но ведь!.. — послышался возмущённый голос бандита с топором, который первый тут же прервал, подняв руку вверх
— Но у тебя очень хорошая лошадка. Согласись, это небольшая плата за жизнь. Даже такой как ты должен её ценить...
Голос бандита снова зазвучал уверенно. Самообладание вернулось к нему достаточно быстро.
— Не думаю, что из этого что-то выйдет — посерьёзнел старик.
— Да кто тебя спрашивает... — отмахнулся бандит, делая шаг вперёд.
Старик отреагировал мгновенно. Его левая рука взметнулась, отбрасывая полу плаща. В ней обнаружился короткий ствол с рукоятью и каким-то запутанным механизмом. Правая рука старика лежала на рукояти короткого и тонкого клинка, висевшего на левом боку.
Ствол замер точно перед лицом разбойника. Тот остановился, так и не закончив шаг. Бандит с топором, было подавшийся вперёд, тоже замер. Паренёк застыл так и не сдвинувшись с места. Казалось, в округе замерло всё. Даже, играющий в кронах ветер, как-то притих. Тишина. Между разбойником и стариком, кружась, пролетел увядший лист, почти беззвучно опустившийся на землю. И это, словно бы послужило сигналом к действию. Лёгкое движение пальца старика, щелчок, ещё одно бесконечно долгое мгновение... И оглушительный грохот разорвал лесную тишину. Где-то вдалеке в воздух взлетела стая потревоженных птиц.
И уже в следующую секунду поражённые бандиты наблюдали сквозь густой дым, как их главарь падает на землю с разможженым лицом. Старик же не терял времени даром. Разбойник с топором едва успел поднять своё оружие, как клинок молнией прошёл под его рукой, поразив правую часть груди. Паренёк обернулся, услышав булькающий звук и обнаружил, что тот, бросив топор и схватившись руками за грудь, оседает в листву. Старик подтолкнул его ногой и, изящным движением, перехватив свой клинок, вогнал его в глаз бандита. Дубина снова выпала из рук парня. Он заметно задрожал, когда старик, обтирая клинок об одежду второго разбойника, навёл на него пистолет.
— Бах! — вскрикнул дед.
Парень упал на землю, обхватив колени руками. Старик расхохотался.
— Ну хватит тебе — бросил он сквозь смех пареньку, ткнув его носком сапога.
— Н-не... Н-не надо... Н-не уб-бивай П-п-пожалуйста-а-а — сквозь слёзы выдавил разбойник. Неприятно пахнуло, похоже бедняга со страху обмочился.
— Много чести... — проворчал старик, пряча клинок и пистолет под плащ и снова накидывая капюшон, предварительно утерев лицо рукавом. Хотя всего пару мгновений назад он трясся от смеха, его голос был ровным, спокойным.
— Так и останешься тут? — поинтересовался старик, беря поводья лошади.
Нет ответа. Только ещё один всхлип чуть более громкий чем предыдущие.
— Ну, как знаешь — усмехнулся дед и, отпихнув ногой с пути тело первого бандита, продолжил свой путь.

***

Высокие резные ворота монастыря возвышались на два человеческих роста и с лёгкостью могли пропустить не только всадника, но даже целую карету, с четвёркой лошадей. Однако несмотря на размеры ворота не выглядели массивными или давящими. Как не выглядела таковой и окружавшая монастырь стена из розовато-белого камня. Напротив, всё это казалось воздушным и практически невесомым.
Створки ворот покрывала искусная резьба, изображавшая запутанную лиственно-веточную вязь. А в середине каждой створки из этой вязи выделялся образ юной нагой девы. Впрочем, все самые интересные места были прикрыты листвой, а взгляд девы совсем не соответствовал её юному виду, внушая, стоящему перед вратами почтение. Неизвестно как мастеру удалось придать своей работе такую внушительность, но факт оставался фактом: при встрече с этим взглядом, не возникнет ни малейшего желания опустить глаза пониже.
Уже знакомый старик слез с лошади у самых ворот, оставив позади мост из того же розоватого камня, пролегающий между двумя водопадами. Не выпуская поводьев из рук, он подошёл к воротам и трижды стукнул тяжёлым дверным молотком. За дверью послышался лёгкий перезвон. Старик откинул с головы капюшон, вновь явив миру свой уродливый лик и стал ждать.
Не прошло и пары минут, как в правой створке открылось окошко, в котором показалось лицо молодой светловолосой девушки с цветущим венком на голове. Её губы были растянуты в прелестной улыбке — одна из отличительных черт монахинь Великой Девы.
— Добро пожаловать в обитель... Снова — поприветствовала она старика мелодичным голоском, при этом в её взгляде читалось лёгкое презрение — Что привело Вас на этот раз?
— То же что и всегда? — ответил старик — Мне нужно увидеть Галлену. Впусти меня.
— Разумеется Вы можете пройти — отвечала девушка всё тем же приветливым голосом, словно её совсем не задевал резкий тон старика
— Оставьте оружие перед входом — продолжила монахиня.
— Знаю, знаю... — отмахнулся старик, расстёгивая пояс с ножнами и кобурой.
— Могу я пройти теперь? — спросил он, повесив пояс на седло.
— О, конечно — подтвердила монахиня.
Окошко закрылось и вокруг него обозначился контур двери. В следующий миг она с лёгким скрипом отворилась и старик решительно шагнул внутрь.
— Следуйте за мной.
Монахиня была одета в простое белоснежное платье. Никаких кружев или оборок, но бесконечная белизна ткани делала эту одежду поистине удивительной. Платье облегало фигуру девушки, подчёркивая высокую грудь. Старик опустил глаза. Сейчас уже и не упомнишь когда он в последний раз был с женщиной... И хоть ему было известно, что девушка, как и все служители Великой Девы, намного старше чем выглядит, плоть отказывалась принимать эти доводы разума. Приходилось терпеть возникшее в паху напряжение.
За воротами простирался внутренний двор монастыря. И это было удивительное зрелище. Кругом цвели и плодоносили фруктовые деревья, а вся земля под ногами была усыпана цветами. На ветках деревьев сидели певчие птицы, оглашая округу своим щебетанием, а от цветка к цветку летали крупные медоносные пчёлы. Бесконечное увядание, царившее снаружи никак не затрагивало это место.
Но всё это цветущее великолепие ничуть не трогало старика. С этим местом у его связывали не самые лучшие воспоминания. Такие, которые старательно задвигают в самый тёмный угол сознания. И которые только и ждут самого неподходящего момента, чтобы вновь всплыть на поверхность.
Тем временем, монахиня провела гостя к дальнему концу сада, где у крыльца небольшого домика стояла девушка, внешне мало отличающаяся от монахини привратницы. Несколько иные черты лица, тёмные волосы — вот, пожалуй, и всё. Ну и ещё платье, отличное от платьев остальных монахинь. Оно было другого кроя и рукава были прошиты золотыми и зелёными нитями.
— Старшая, к вам гость — монахиня жестом указала на старика.
— Я приму его. — улыбнулась Галлена — Можешь идти.
— Хорошо, старшая.
— Итак, юный беспутный Шандор. Ты снова здесь... Каковы успехи в твоём деле?
— Никаких. — отрезал Шандор — Долбанная безделушка как сквозь землю провалилась...
— Побольше уважения к реликвиям, Шандор. — рассмеялась Галлена — Не это ли стало причиной твоей беды?
— Да это! — вскричал Шандор — Но прошло уже целых три года, а я ни на шаг не продвинулся в поисках. Неужели я всё ещё не искупил вины?
— Ты же сам знаешь каков будет ответ. Великая Дева дарует тебе прощение лишь по возвращении венца... Пройдёмся? — и, не дожидаясь ответа, настоятельница отправилась вглубь сада. Шандор поспешил за ней, его уродливое лицо выглядело бесстрастным, но в глазах виделась сложная гамма чувств. Смесь боли, небольшой доли вины и бесконечной жалости. Жалости к самому себе.
— Я могла бы простить тебя уже давно, хоть твой дерзкий поступок и заслуживает сурового наказания — продолжала Галлена — Но это не в моей власти... Попробуй вернуться и начать поиск сначала...
— Сначала?! Я начинал его сначала сотню раз и всегда оказывался в граном тупике!
— Ничем не могу помочь.
— Я устал...
— Понимаю. — прервала настоятельница — Но ничем не могу помочь. Уходи. Я бы предложила тебе остаться на ночь, но для большинства из нас ты всё ещё преступник. Уходи и пусть Великая Дева укажет тебе путь.
Шандор хотел было возразить, но не найдя что ещё сказать, вздохнул, соглашаясь.
— Пойдём, я провожу тебя к выходу.
Шандор молча последовал за ней. Он выглядел сломленным, а его глаза — потухшими. Из правого вдруг выкатилась слеза, уверенно проложив себе путь по изборождённой морщинами щеке. Шандор утёр её резким движением руки и ускорил шаг.

— Удачного пути. Надеюсь твой следующий визит будет более удачным — напутствовала Галлена, прежде чем скрыться за дверью.
Шандор кивнул, застёгивая ремень с оружием. Справившись, он вскочил на лошадь и галопом поскакал прочь от монастыря. И лишь оказавшись на достаточном расстоянии от монастыря позволил себе, упав лицом в лошадиную гриву, разрыдаться.

***

— Говорю вам, парни, это наш шанс! Озолотимся так, что до конца жизни хватит.
— Ох, не знаю... Связываться с богами...
— Да брось, неужели ты веришь во все эти сказки? Проклятье падающее на богохульников, ууу... Чушь! Скажи ему, Шандор.
— А? Прости, я задумался над твоим предложением. Выглядит сооблазнительно, но я не представляю как мы сможем туда пробраться...
— С этим проблем не будет. Я знаю одну девку оттуда. Думаю, легко уговорю её тайком впустить вас.
— Как всегда предоставляешь всю грязную работу нам?
— Но но, Луис. Должен же кто-то всё организовывать. Да и потом, не забывай, что я нахожу людей, которые нуждаются в наших услугах. Так что всё по-честному...
— Ну да... По-честному...
— Хватит! — Шандор ударил ладонью по столу — Я согласен.
— Ох, Шандор, у меня какое-то нехорошее предчуствие...
— Брось, Луис. Вот увидишь, всё будет замечательно
— Надеюсь...
— Так вы в деле?
— Да, Снейпс. Когда лучше отправляться?
— Как можно скорее. Заказчик не хочет, чтобы мы медлили.
— Отлично. Если б нам пришлось снимать здесь комнату ещё пару дней, то к месту мы добирались бы на своих двоих.
— Значит завтра с утра и отправимся... Пойду договорюсь насчёт лошадей.
— И всё таки мне это совсем не нравится... — протянул Луис, глядя вслед удаляющемуся Снейпсу.

***

— Я пойду переговорю с знакомой в монастыре. Пока ждите здесь.
Шандор кивнул. Луис махнул рукой.
Троица расположилась в лесу, на расстоянии около мили от западной стены монастыря. Солнце уже почти скрылось за деревьями, но, несмотря на пожелтевшую листву, день ещё оставался долог. Привязнные к дереву лошади, отмахивались хвостами от редких комаров и порой выхватывали из-под пожелтевших листьев редкие травинки.
Луис сидел под деревом, обхватив колени руками и раскачиваясь взад-вперёд.
— Всё ещё мучаешься предчуствием? — усмехнулся Шандор.
Облокотившись спиной на дерево, он рвал жёлтый лист, стараясь делать ровные полоски.
— Не знаю... Мне как-то не по себе. Вроде бы и понимаю, что всё подготовлено идеально, но всё равно не могу успокоится.
— Сходи к травнику, как вернёмся — предложил Шандор — Наверняка у него есть какая-нибудь подходящая настойка...
— Да, наверное так и сделаю. После этого дела я смогу позволить себе любую настойку — улыбнулся Луис. Но улыбка вышла слабой, неловкой и тут же угасла.

— Договорился — сообщил по возвращению Снейпс — Она будет ждать вас недалеко от стены. Там есть вход.
— А ты?
— Луис, я думал мы уже обо всём договорились. Я буду здесь, присматривать за лошадями и ждать вашего возвращения. Так что давайте. Пока дойдёте как раз стемнеет.

С запада лес подступал к монастырю почти вплотную, оставляя только небольшую полоску травы, по которой пробегал ручеёк.
Когда Шандор и Луис приблизились к кромке леса из-за дерева вышла фигура в белых одеждах. В сумерках она была похожа на привидение.
— Вы друзья Снейпса? — вполголоса спросила фигура, оказавшаяся при ближайшем рассмотрении, симпатичной молодой девушкой в белом платье.
— Да — заверил Шандор
— Хорошо, идите за мной. Здесь есть калитка.
С этими словами монахиня направилась к стене.
— Зачем ты нам помогаешь? — поинтересовался Луис.
Шандора тоже интересовал этот вопрос, но он предпочёл обойтись без этого. Слишком уж неподходящая ситуация. Луис, наверное, просто успокаивает нервы. Не самый плохой способ... Шандор усмехнулся.
— Я... Вы друзья Снейпса. А я е... Я слегка задолжала ему.
— Просто задолжала? — улыбнулся Луис — Не верю. Признайся, вы ведь...
— Входите — монахиня открыла калитку — Я буду ждать вас здесь.

Добраться до святилища оказалось сущим пустяком. Никто не охранял его, не патрулировал окрестности. Местные обитатели были уверены, что никто не покусится на их реликвию. И зря...
— Всего-то — с улыбкой прошептал Луис, снимая с головы статуи венец искусной работы — Знал бы — не переживал бы так. Работка проще некуда.
— Верно — согласился Шандор.

Обратный путь тоже не составил никакого труда. Вскоре, распрощавшись с монахиней, похитители ступили под сень леса.
— Охх... — простонал Луис
— В чём дело?
— Да что-то нехорошо... Наверное чем-то отравился.
— Серьёзно?
— Нет... Похоже. Сейчас уже полегче. Думаю, дойду

— Ну как там... Ох, что это с ним?! — воскликнул Снейпс, увидев повисшего на плече Шандора Луиса.
— Не знаю... Что-то захреновело на обратном пути.
— А дело? С ним всё успешно?
— Да — Шандор бросил мешок с драгоценной добычей к ногам Снейпса и бережно опустил Луиса на землю.
— Шандор... Я чувствую себя... Меня словно... Аххх!. — Луис скрючился, приняв позу эмбриона и застонал.
— Луис!..
Послышался лёгкий треск. Луис всхлипнул. Из его тела, разрывая плоть показался быстро увеличивающийся росток дерева.
— Проклятье!... — вырвалось у Снейпса.
— Луис!..
Но Луис уже затих, а из его тела теперь подымался молодой стройный тополь.
— Лууууис!. — Шандор не мог отвести глаз от кровавой массы у корней деревца, секунду назад бывшей его другом.
На плечо легла рука.
— Я всё понимаю, но мы должны убираться отсюда...
Шандор обернулся.
— Нечистая сила! — выругался Снейпс отдёрнув руку и бросился к лошадям.
Шандор был настолько потрясён смертью друга, что не нашёл в себе сил удивиться. Вздохнув, он бросил последний взгляд на останки друга и повернулся к Снейпсу.
Тот торопливо отвязывал лошадей, но из-за судорожных движений дело не клеилось. Наконец, Снейпс выхватил из за пояса нож и перерезал привязь.
— В чём дело? — Шандор подошёл ближе, едва находя в себе силы говорить спокойно.
Снейпс вскрикнул и пихнув ногой Шандора вскочил в седло и подстегнул лошадь. Когда вор поднялся, его друг уже галопом нёсся по лесной дороге. Остальные лошади, напуганные вскриком тоже разбежались. Шандор огляделся. Взгляд опять упал на молодой тополь
— Луууууууис!!!

***

— Луис!..
Шандор проснулся от собственного вскрика. Проснулся и тут же закрыл лицо руками, прогоняя страшную картину до сих пор стоявшую перед глазами.
Ну да, конечно же. Ведь это то самое место. Вон и тополь. Выделяется на фоне лесной растительности.
Шандор закрыл глаза. Память, не замечая пробуждения, продолжала прокручивать картинки того дня. Тогда Шандор до утра просидел на месте лагеря, так и не поняв, что случилось со Снейпсом. И только когда он,почувствовав сильную жажду,склонился над озерком всё стало на свои места. На следующий день он явился в монастырь совсем другим человеком. Сломленным, кающимся грешником. Там он узнал, что единственный способ снять проклятье это вернуть реликвию на место. Но все попытки что-либо разузнать не привели ни к кому. Снейпс как в воду канул, выхода на его загадочного заказчика у Шандора не было... За три года поиск так и не сдвинулся ни на шаг.
Шандор поднялся на ноги и подойдя к тополю положил руку на ствол.
— Всё будет замечательно — прошептал он — Всё будет замечательно...