***
Ты поскорей мне верни
Счастьем ставшие для нас минуты.
Без тебя, без твоей любви
Мне в целом мире, видно, нет приюта.
Ты поскорей повтори все слова, что мне тогда сказала.
Без тебя, без твоей любви
Богатства всей земли мне будет мало.

Я сидел за барной стойкой в Доме Культуры и умиленно слушал музыку старины Антонова. Эта песня мне почему-то нравилась особенно. Когда слушаешь ее, создается ощущение, что и нету никакой Любечской Зоны, что я сейчас где-нибудь в ресторане в Москве. И что об колено не трется родной АКМСТ – выдумка местных Сахаровых. И что не приходится сжимать ногами рюкзак, притулившийся между стулом и стойкой.
Алкоголь я не пил категорически и на дух не переносил. Поэтому и сейчас какая-то часть сознания, не до конца поглощенная песней Юрия Антонова, вяло сопротивлялась по поводу кушающего по соседству сталкера, от которого несло потом, кровью и водкой.
Метрофан почти не уделял мне внимания. Оно и видно: не столь я важная тут фигура, чтобы меня принимали за кого-то большего, нежели клиента. Мне и не надо, я не вредный. Лишь бы никто не мешал потягивать молочный коктейль после сытного обеда. Насущные проблемы отодвинулись на задний план, и сейчас я полностью предался отдыху и наслаждению, столь редкому явлению в Зоне. Конечно, Зон несколько, но я почему-то выбрал Любечскую. Украина, конечно, не родная Россия, но зато и другие сталкеры тут общаются на русском языке. Были еще несколько: одна, кажется, в Швеции, другая в районе Новосибирска. А чего я у буржуев не видал? На потенциальной родине как-то спокойнее, да и не так холодно, как в Сибири.

Все богатство мое в тебе,
Мне другой не надо и в мечтах.
Лишь была бы ты в моей судьбе
Навеки, словно солнце в небесах.

Я выцедил коктейль до конца и стал думать: а не заказать ли еще? Цены вполне умеренные, не то что всякие там «деликатесы» от Гурмана, которыми и до смерти утравиться можно. На Рябинушке, конечно же, все не так. В этой далекой южной деревеньке цены с ног на голову перевернуты, а аномалии более опасные. Мутанты новые, опять же. Я пока что не такого крутого стажа бродяга, чтобы соваться туда, но пару раз в команде бывать приходилось.
Весемир, ваш покорный слуга, бывал и на ликеро-водочном заводе, и даже на Везувии. Да только делать там нечего, это я могу каждому встречному сказать. Пока что осваиваю ставший родным Лес.
Вот вам, наверное, интересно, про какие это я вещи толкую? А вот купите карту Зоны, сразу все поймете. Долго рассказывать, да и не к чему. Кто знает, кто хотя бы газету читал, тот поймет.
После сытного обеда, по закону Архимеда, полагается поспать. Я подозвал Метрофана и отсчитал ему положенные четыреста тридцать пять рублей. Конечно, даже в Москве пообедать наверняка дешевле стоит, а уж про провинциальные городки и говорить нечего, но тут же Зона! Самый дешевый артет можно за три тысячи продать. А самый встречающийся – за тридцать. В целом тридцать тысяч русских рублей считаются зарплатой довольно-таки достаточного человека, обремененного квартирой, семьей и машиной с погашенным кредитом.
ДК (так среди сталкеров зовется Дом Культуры) был большим зданием с двумя этажами. Говорят, когда-то давно, когда первых сталкеров-одиночек выбил из Любеча специальный батальон вояк, на чердаке с удобством расположился снайпер, который из СВД, допотопной, но дорогой и расхожей винтовки, положил человек десять спецназовцев в полном вооружении да при БТРе.
Но не в этом суть. Сейчас с военными мир, дружба, торгово-рыночные отношения. А весь смысл заключался в том, что в ДК был зрительский зал, раньше использовавшийся как театр или что-то в этом роде. И на матрасах можно было спокойненько прикорнуть, сдав снарягу в хранилище.
В камеру хранения последовал автомат и рюкзак. Все остальное у меня было при себе: ПМ в кобуре с двумя запасными обоймами под курткой-штормовкой, мелочь и крупные деньги в кошельке, кошелек прикреплен на рукаве на свитере, тоже под курткой. Так просто не обокрадешь.
Я заплатил дежурную цену охраннику и лег в самый дальний угол, выбрав себе матрас почище да поцелее. А что? Не стирать же белье после каждого посетителя. Антисанитария, гигиены никакой, зато жив-цел, и бабок полные штаны!

***

- Слыш, Весемир, у меня дельце одно есть, - ко мне за барную стойку подсел мой давний знакомый, Колян по прозвищу Коршун. Давным-давно он вытащил меня из Леса обратно на Любеч, совсем еще зеленого отмычку. Он поопытней, и бронь у него получше будет, не то, что моя: штаны Хаки, броник Омлет, противогаз Жаба, панама снайперская. Для артетов – пачка, совсем даже недешевая. Сто тысяч стоит, если не больше. Но его Драгун, Чак и Партизан в сумме давали, наверное, тысяч восемьсот-девятьсот. Зона, мать ее дери…
- И какое же?
- Да тут один хмырь со мной знакомство завел, говорит, что ему куча «стабилизаторов» для чего-то надо. Наверное, АКМСТ клепать хочет, а для них эти артеты нужны. Да ты и сам знаешь, у тебя такой же автомат.
- И стоит этот автомат на семьдесят тысяч дороже поперек обычного АКМ.
- Верно. Но ты сам знаешь, человек я до аномалий не очень охочий, а потому жутко не люблю в них соваться. А «Стабилизаторы» только в аномалиях и находятся. Вот и пришла мне мыслишка тебе эту инфу скинуть. Он вроде дорого обещался платить, по тридцать тысяч за штуку.
- Действительно, щедро. Сейчас «Стабы» только двадцать пять стоят.
Вообще в Зоне произошел какой-то переворот экономический, с щедрой руки военных. Эти гребаные фанатики зачем-то везли прорву народа в Зону. Тут, недалеко, на вокзале, сержант Дыбенко напудрился, солдатам патроны дополнительные раздал, велел форму начистить. Гостей встречал. А потом оказалось, что гости гробанулись в семи километрах от вокзала, почти на самой границе. Неведомая аномалия подорвала рельсы и пустила поезд со снабжением под откос. Ремонтные работы займут несколько месяцев. А тот караван с вояками и с контрабандными людьми тоже гробанулся недалеко от поезда. Несколько машин с насыпи свалилось, погибших, по сводкам и по слухам, было от сорока то пятидесяти. Да что говорить, я сам там был, на дрезине по железной дороге катался…
- И что? У меня нет сейчас с собой ни одного артета.
- Знаю, знаю. Просто к сведению. Хмырь этот на вокзале сидит, около лавочек военных, где патронами и оружием торгуют. Сесилем его звать, во как. Так что если захочешь, можешь ему артеты таскать.
- Долго это. Мне от самого Гурмана сюда переться, что ли?
- Ну, тут уж сам думай. Кстати. Я собираюсь как раз в деревню идти. Давай вместе, а? Вдвоем спокойней как-то.
- А что, можно. Сегодня и пойдем, я только вещи свои заберу да деньги в банк снесу.
Колян понимающе кивнул, подозвал Метрофана и заказал себе пива.