Молодой и жесткий юноша Ским, его возлюбленная Эльта, а так же семеро их охранников выехали из ворот Зоммерштата. Солнечный город стоял посреди запорошенной снегом долины. Изнутри доносились победные и радостные вопли. Еще бы! Ведь только что случился переворот, местные бунтари во главе с Иоганном Гребером при помощи всадников-евпахов из далеких южных степей свергли нелюбимого народом графа Людвига, который установил большие подати, гнобил рабочих, давал защиту контрабандистам и ростовщикам. Теперь с бандитами покончено, долговые расписки сожжены, граф убит, а его войско из пяти десятков стражников и двухсот наемников в пух и прах разбиты ополчением. Мало кто знал, что это Ским, тот самый юноша, выезжающий ныне из города, подстроил отравление и смерть аристократа. И он уезжал не просто так. Король будет наверняка разъярен выходкой взбунтовавшихся простолюдинов. Скоро из разных областей к городку будут стягиваться отряды королевской армии с осадным снаряжением и запасами провизии. После нескольких неудачных штурмов, отбитых в основном евпахами, вояки наверняка разобьют лагерь и возьмут гнездо революционеров в неторопливую и смертоносную осаду. Через два месяца рыцари и тяжелые пехотинцы, сломив слабое сопротивление истощавших защитников, войдут в сгоревший и запустевший Зоммерштадт.
Мать не хотела никуда уезжать. В последнее время она и так слишком много пережила: гибель мужа и уход единственного сына, затем переселение в лес, к бандитам. Спустя два года сын вернулся, убил своего лучшего друга, чем поднял всю шайку на уши. И вот она уже здесь. В отличии от Ламбии, младенец Роберт, неродной брат Скима, не перенес дороги и умер в пути.
Теперь женщина нашла себе второго супруга, ремесленника Понта. Этот ухватистый мужичок в случае чего обязательно позаботится о жене. Спасет от королевских солдат.
А Ским же, благодаря убийству графа, выторговал себе право взять с собой нескольких охранников. Четверых отдал благодарный Иоганн; еще троих одолжил полутысячный евпахов, славный парень Василь. Йоханс, мужчина лет сорока, с недлинными и непрямыми русыми волосами, с неизменной серьгой в ухе и пронзительным взглядом голубых глаз, был давним другом юноши. Им даже довелось сражаться вместе, плечом к плечу. Йоханс был преданным до мозга костей: он обещал повсюду сопровождать возлюбленную пару. С ним шли еще три охранника, все зоммерштадцы: Боймер, молодой юнец лет семнадцати по имени Ганс и старик Сойдиг. Среди степняков главенствовал Дресиль, за ним шли Обухайло и Перстень. Эти были с короткими черными курчавыми волосами, с усами, в широких красных шароварах, в бараньих шапках набекрень. У Дресиля с черной папахи сзади свисал еще длинный красный треугольник ткани до самой поясницы, с кисточкой на конце.
У всей троицы длинные и кривые сабли, луки с колчанами стрел приторочены к седлам сзади. Каждый в отряде на коне; Эльта сидит по-дамски, боком. На ней кожные обтягивающие штаны и сверху узкое платье с ну очень длинным вырезом на бедре. Чтоб ходить не мешало. У семнадцатилетней девушки чудное молодое личико, часто улыбающееся, красивое, с голубыми глазами. Волосы золотистые, сложены в какую-то несложную прическу. Эльта – бывшая баронесса фон Колстинг. И не ее вина в том, что сам барон фон Колстинг давно убит, а ее возлюбленный – и есть его убийца. Судьба сложилась так, что все простилось, а грехи отцов остались в прошлом. Сейчас Ским и Эльта любят друг друга так, как только могут любить друг друга молодые люди.
Юноша на два года старше девушки, ему девятнадцать. У него темные не здешние волосы, уложенные набок. Над губой чернеет неуверенная линия усов. Лицо все жесткое и обветренное, бледноватое. Скулы высоко вздернуты, кажется, что он все время с силой сжимает зубы. Однако при взгляде на свою спутницу суровый и колкий взгляд смягчался, а на устах появлялась невольная улыбка.
Может показаться по описанию, что Ским некрасив, слишком жесток и упорен, но это не так. В моменты утешения юноша мог быть и нежным, и внимательным, и участливым. Однако, если на его глазах происходило что-то несправедливое, кулаки сжимались и сами по себе тянулись к оружию. Все проблемы парень обычно решал убийством. На его счету уже скопилось уже пятнадцать убийств, однако он давно перестал сомневаться в неправильности своих действий. Пока что плечо его было перевязано: результат дружеского поединка с Василем. После него революционеры стали настоящими друзьями.
От всей души Ским желал евпахам подольше продержаться в Зоммерштадте. Однако полной уверенности в том, что город удастся отстоять, и в помине не было. Что такое пятьсот воинов против целой армии? Может быть, если к ним присоединятся добровольцы из населения, то число солдат повысится до восьмисот или даже больше, однако и в этом случае благоприятный исход маловероятен. Однако захваченный Солнечный город является еще и северным плацдармом для революционного движения степняков. Наверняка евпахи пришлют еще подмогу, потому что тогда они охватят королевство с юга, с востока да еще и с севера. Шансы на дальнейший успех повысится.
Как раз в степи отряд и направлялся. По словам Дресиля, три сотни его соплеменников перебрались через перевал в южных горах еще ранней осенью. Перевал находился в тысяче двухстах милях отсюда*, причем только треть пути должна пройти по государственной дороге. Дальше будет распутье, зимнее ненастье и бездорожье, однако и это сойдет. Переждать остатки зимы можно будет в деревеньке Кляйнебург, под самыми хребтами. За это время в Зоммерштадт уже будут пуляться горящими валунами из катапульт.
*Здесь миля - ~1,5 км.
Итак, девять спутников выехало за ворота. Трупы стражников, убитых ударами в спину, уже убрали. Дорога впереди была стоптана тысячами отпечатков лошадиных копыт.
- Я проведу вас. Можете не беспокоиться, я хорошо запоминал дорогу. До самой родной станицы доведу, - пообещал Дресиль.
- Обнадеживает. Думаю, что тридцать миль в день мы сможем покрывать. Таким образом, подойдем к Кляйнебургу через… Через сорок дней, - посчитал Ским.
- В лучшем случае, - согласился главный евпах.
Они молча ехали быстрым шагом по дороге. Все же было в два раза быстрее, чем пешком. Главное, что на филейной части тела от долгой езды появлялись неприятно болящие мозоли. Евпахи, как опытные всадники, прекрасно обходились без стремян. Они держались только ногами, коленками и бедрами сжав седло. Зоммерштадцам, в том числе и Скиму, о таком приходилось только мечтать. В конце концов мозоли у неопытных всадников стали появляться не только на мягком месте, но и на внутренней стороне бедер, ближе к коленям. Исключение составляла Эльта: ей под дамское седло еще и плед помягче подложили, чтобы не портить такую чудесную попку. Хотя она держалась уверенно: как же, хоть и семнадцать лет, но дворянские конные прогулки, охота, все дела…
Носить оружие было запрещено законом, но у Скима, как у командира отряда, были с собой специальные грамоты. Их выдал сам Иоганн. Судя по ним, вооруженные мужчины были спешащим к своему господину наемниками, сопровождающими в довесок дочь важного неизвестного вельможи. Печать была графская, но кто бы мог подумать, что все имущество Людвига перешло к революционерам? Стражники уж точно не могли.
Широка была земля в Ровуданском королевстве. Главная дорога, идущая с юга на север, в менее заселенные области, была ухожена и широка. По ней сейчас ехал отряд, по ней еще предстояло ехать десять с лишним дней. По обе стороны тянулись пологие холмы, часто заросшие лесом. Пока было тихо и безлюдно, снежок одиноко скрипел под копытами лошадей молчаливых спутников. Каждый из них думал о том, что покидает. Родную мать, новый дом, старых боевых товарищей, обжитые места. Но не было сожаления на лицах: лишь только сосредоточение и серьезность. Путь предстоял неблизкий, и, хотя деньги имелись у всех, их могло и не хватить надолго.
Дресиль запомнил дорогу хорошо. Может, именно из-за этого Василь решил выделить своему новому знакомому такого проводника; в любом случае, на ночь отряд остановился точно в том же месте, где и было задумано: в деревушке близ дороги.
Утром Ским подошел к командиру евпахов с разговором.
- Сейчас нам надо поскорее убираться из этих мест, но к концу зимы мы будем уже в той деревне, как ее, Кляйнебург. Там нам все равно придется задержаться, поэтому я решил, что ты мог бы научить меня сражаться на саблях. Ведь в вашей степи всякое может случиться, и как же я смогу помочь остальным? Гоняться за всей конной оравой пешком? Просто ехать и скакать я еще могу, но в первом же бою меня вышибут из седла и, скорее всего, убьют.
- Так ты вроде хотел уйти оттуда, где опасно? – осведомился Дресиль.
- Да. Зоммерштадт в скором времени наверняка будет осажден.
- Это плохо… Надеюсь, наш атаман скумекает, что к чему. Но разве у нас будет менее опасно?
- На твоей родине полно таких же бойцов, как и ты, которые смогут нас защитить. К тому же, туда вроде не собирается топать королевская армия.
- Все может быть, – ухмыльнулся Дресиль. - Ладно, я научу тебя в Кляйнебурге. А сейчас давай собираться снова в путь.
Отряд двигался долго, нудно и с редкими остановками. С каждым днем он отдалялся все более от Зоммерштадта, от опалы, от прошлого. Наконец настало время, когда предстояло свернуть с натоптанной и широкой королевской дороги, проложенной давным-давно рабами и должниками. На юго-восток уходила сейчас вытоптанная дорога, которая отчетливо виднелась в снегу. Тут уже успели навалиться сугробы, но направление все же угадывалось. Еще бы, ведь не так давно тут прошла целая армия конников.
Стало холодно. Не так сильно, как в горах, где привык жить Ским, но и неслабо. Пришлось потратиться на сани и шубу для Эльты. Остальным осталось лишь закутаться в тряпки и обрывки от старой одежды. Но о девушке все заботились, и в конце концов она оказалась укутанной в теплые меха с головы до ног. Кони двигались по снегу, иногда выходя на протоптанные местными жителями тропы. Обедали или ужинали часто в хибарах или редких трактирах, если таковые попадались, но ни разу не пришлось оставаться на ночь в открытом поле. Дресиль редко ошибался и уверенно вел отряд по давно заметенным следам своих соплеменников.
Но вот однажды, в один прекрасный момент, у них закончились деньги.
- Что нам теперь делать? – сказал Ским, глядя в пустой кошель после расплаты с хозяином харчевни за завтрак.
- Может, ограбим что-нибудь? – предложил Дресиль.
- Вот так вот, не таясь, посреди королевства? – нахмурился Ским. Ему эта идея не понравилась.
- Не посреди, а на самой окраине. К тому же, кто нас будет преследовать? Или ты предлагаешь задержаться на несколько дней и заработать талеры честным трудом? – согласился с евпахом Йоханс.
- К тому же, нам ведь придется чем-то питаться, а денег и нету. Без еды мы не протянем оставшиеся двадцать дней пути, - присоединился молодой Боймер, ровесник Эльты, иногда бросающий на нее странные взгляды.
- Нас восемь мужчин, к тому же, мы не последние воины. С маленьким караваном по-любому справимся, если только при нем не будет слишком большой охраны. Устроим засаду на дороге, обвалим деревья. Я из лука половину перестреляю, - встрял евпах Обухайло, по слухам, известный разбойник.
- Вот вы этим и займетесь. Узнайте, пройдет ли тут какой караван в скором времени. Вроде как мы хотим наняться охранниками, - наконец согласился Ским.
- Посмотри, вон, кажется, как раз какой-то торговец, - заметил Йоханс. И вправду, в харчевне, кроме них, сидело ее несколько человек в шубах и меховых шапках.
- Проследим за ними. Ганс, дождись, пока они не выйдут отсюда, и следуй за ними. Если это действительно будут караванщики, то мы нападем через нисколько миль.
Молодой паренек согласно кивнул, бросил быстрый взгляд на сидевшую в отдалении Эльту и придвинулся к выходу. Все остальные расселись за столом и принялись ждать.
Люди в шапках оказались громкими и веселыми. Они кричали, хохотали и выпивали чарки меда и пива одну за другой. Наконец старший из них объявил, что желает видеть своих людей не пьяными, а готовыми к долгой дороге. Все еще смеясь, караванщики встали из-за столов и вышли наружу, оставив на столе мешочек с монетами.
Ганс выскользнул вслед за ними.
Через несколько минут он ворвался обратно, внутрь, и выкрикнул:
- Они! Быстрее, пока не ушли!
Все мужчины засуетились, опоясываясь оружием. Ским бросил старику Сойдигу, чтобы следил за Эльтой, и возглавил свой маленький отряд.
Люди высыпали наружу, оседлали коней и помчались вслед за Гансом. Паренек вывел их на дорогу, по которой ушли сани. Четко были видны вмятины от полозьев и следы копыт.
Через некоторое время они догнали тихоходный воз. Свистнули, заставив веселых караванщиков в шубах оглянуться. Дресиль залихватски вытянул из ножен саблю и взмахнул ей. Доспехи сверкнули на снегу, красная ткань на бараньей шапке развивалась за спиной. Охранники схватились было за оружие… поздно. Первый из них, вскрикнув, свалился из седла. Через несколько мгновений конные евпахи убили еще троих, а ровуданцы спешились и бросились в атаку пешком.
Ским вскочил на первые сани и ткнул кинжалом в толстого возницу. Кровь брызнула на мех шубы… Остальные окружили то, что осталось, и планомерно добили. Не готовые к нападению мужики уже все до одного валялись на дороге мертвые.
В итоге грабителям досталось трое саней, одиннадцать лошадей и весь товар. Одних талеров насчиталось сто штук, остальные же богатства заключались в мехах и пушнине, которую торговцы везли на запад.
Ободрав мертвых и сложив все трофеи на сани, отряд остался подождать Эльту, Сойдига и посланного за ними Дресиля. Трупы были закопаны в снег.

***

- Что это? – изумленно спросила Эльта, взирая на сани. Довольные бойцы уже расположились на двух из них, третьи оставив Скиму и его возлюбленной. Однако та не спешила с комфортом устраиваться на мехах.
- Теперь у нас есть деньги, и мы можем продолжать путь, - сказал Ским.
- Вы ограбили караван?
- Нам пришлось. Лучше как можно быстрее добраться до Кляйнебурга, а другим путем заработать достаточно талеров мы не могли.
- Нам нужно поговорить, - приказала Эльта и встала со своих саней, купленных давным-давно в какой-то деревне. Ским тяжело вздохнул, дал знак подождать и потопал по дороге вслед за девушкой.
- Помнишь, что ты мне сказал тогда, в Зоммерштадте? Что не хочешь бессмысленных убийств. Что уедешь со мной нарочно подальше от войны… А вместо этого ты снова устилаешь дорогу трупами!
- Мне не нравилась эта идея, Эльта.
- Но без твоего согласия они бы не стали никого убивать! Ским, ты должен прекратить это. Всегда есть другой путь. Можно было бы, в конце концов, наняться в этот караван охранниками, хоть он и ехал в другую сторону… Наверное… Вот что. Если любишь меня, обещай, что никого больше не убьешь! Иначе я уйду.
Кулаки Скима сжались, а лицо побледнело от гнева. Он смотрел на Эльту, а она храбро смотрела на него, не отводя взгляд. Наконец парень сквозь зубы выплюнул:
- Хорошо, - и зашагал к своей лошади. Вскочил в седло и поехал вперед, не обратив внимания на окрик Дресиля.
***
Зима все суровела. Сугробы выросли еще больше, а дома во встречных деревнях часто заносило под окна. Тут пригодились сани, которые достаточно легко скользили по едва наезженной тропе. Все тряслись от холода и мечтали поскорее добраться до очага, к огню и теплу.
Ским сначала был сильно обижен на Эльту, почти совсем по-детски. Как же, ведь именно для нее он ограбил караван и убил его охранников. Он думал, что девушка не оценила, не отблагодарила и не приняла этого дара. И поэтому ехал далеко впереди, не желая видеть никого. Все меньше оставалось до Кляйнебурга, за спинами лежали сотни миль, и скоро всех ждал отдых до конца зимы. Тогда снег на перевалах растает, и дорога в степи будет открыта.
Но все время так продолжаться не могло. Эта ссора после трезвого размышления оказалась неуместной, потому что Эльта была права. В конце концов, эта поездка затевалась только ради девушки и ее безопасности. Не будь ее, юноша бы вместе со всеми сражался на стенах Зоммерштадта, защищая свой новый дом.
Наконец, решившись, Ским остановился, поджидая как обычно отставших товарищей на тихоходных санях. Потом спешился и передал поводья своего гнедого коня Йохансу. Вскочил на ходу на сани, в которых сидела Эльта. Та удивленной глянула на него из своей шубы, как белка из дупла.
- Я пришел поговорить, - сообщил Ским. – Насчет нашего договора.
- Да?
- считаю, что ты права. Добытых денег хватит, чтобы мы доехали до этой деревни. Там весь оставшийся месяц мы будем добывать пропитание честной работой, а не грабежом. Возможно, я сейчас поступил как тряпка, поддался женщине, но сейчас ты права.
- О, Ским, - только и сказала Эльта и обняла парня.
- Я рад, что вы помирились, - сказал старый Сойдиг. – Хорошо, что теперь мы все снова вместе. И вот мне вспомнилась одна история из того давнего времени, когда я был молодым. И касается она такой же принцессы, как и ты, баронесса. Кажется, теперь вам будет чем занять себя у камелька вечером.
- И в кровать ночью, - добавил Боймер, и почти все неприлично заржали, а девушка покраснела. И лишь молодой Ганс отвернулся, скрыв свое лицо.
Наверное, Сойдиг решил похвастаться своим удалым прошлым, хотя такого раньше за ним не замечалось. Для юноши старый зоммерштадтец представлял сплошную тайну, так что было бы неплохо обогатить свои сведения о спутнике.

Вечером снова попалась деревня. Дресиль сообщил, что до Кляйнебурга осталось еще примерно шесть дней пути. Члены отряда были единственными посетителями трактира, и трактир предоставил им от своих щедрот пива, вина, жареного цыпленка и другой снеди. Гости расселись за столом и принялись жадно есть: мясной запах раздразнил аппетит. Когда с ужином было покончено, Сойдиг уставился в огонь и сказал:
- Ну, видно, пришло время рассказать вам об одном случае из моей жизни. Сейчас, верно, настали темные времена: огромные толпы людей подались в наемники, и сейчас в армии служит больше солдат удачи, чем королевских. Однако и раньше, лет тридцать назад, Ровудан был на грани хаоса. В нашей стране постоянно вспыхивают мятежи и бунты, а так же войны, и такие как я всегда были нужны полководцам. Я менял отряды как перчатки, но только потому, что лордов, баронов и графов постоянно убивали, и их армии разбегались во все стороны. Часто сражались и с Аркадаром, и с Жупанией, и даже с севера, из-за гор, на Ровудан нападали дикие варвары. И вот однажды довелось мне два года состоять в армии Зигвольда Алого, известного военачальника. Король вел войну с Аркадаром на юго-востоке. Мы и они говорили на одном языке, но, тем не менее, они были наши враги. И Зигвольд атаковал приграничные крепости, чтобы дать остальной армии прорваться во вражеские тылы…

Положение границы одновременно и очень удачное, и неудачное: крепости идут вдоль глубоких оврагов, русел высохших рек, вдоль скал и холмов, так что взять их было непростым делом. Из-за этой чертовой границы ни одна страна не могла продвинуться сколько-нибудь дальше и отхватить кусок земли у противника, но тогда был момент истины для всего ровуданского войска. Зигвольд осадил самый слабо укрепленный замок, но и там нас ждали непосильные трудности. То дорогу засыпало обвалом, и бывали перепады с продовольствием. То откуда ни возьмись вылетал отряд крестов и рушил подводы, похищал провиант, ломал осадные машины и снова исчезал меж скал.
Но все же вокруг крепости разбили лагерь, укрепили его против вылазок, подтянули баллисты и катапульты. Наверное, так сейчас штурмуют Зоммерштадт, мой родной город… Но не надо об этом. Несколько дней длился непрерывный обстрел, после которого стены были наполовину развалены, а во внутреннем дворе сгорело все, что могло гореть. И вот, в конце концов, мы ринулись в атаку – несколько сотен солдат и наемников, объединившихся в отряды. Аркадарцы цеплялись за свои стены до последнего. Прежде чем мы перебрались через груды валунов и камней, оставшихся от крепостной стены, погибло около тридцати человек, а ранено было вдвое больше. Но клин клином вышибают: кресты потеряли почти всех своих людей и бросились бежать в горы, назад, сквозь вторые ворота. В ущелье, ведущее вглубь их страны. Мы взяли крепость.
А потом оказалось, что донжон давным-давно вычищен, из него вывезли абсолютно все, даже мебель. Добычи не было. Решив, что после победы торопится не следует, Зигвольд Алый выставил посты в ущелье, перенес лагерь в крепость, перестроил войска. На все это ушло еще два дня. Наверное, не будь этого, многие мои товарищи были бы живы… Нет, подкрепление к крестам так и не подошло. Мы насчитали около сотни убитых врагов, но в крепости их было до этого гораздо больше. Многие успели сбежать.
Нужно было двигаться дальше. Вперед отправилась кавалерия, следом – несколько сотен пехоты в походном порядке. Все войско втянулось в проклятое ущелье, в конце которого нас ждали аркадарцы.
Никто не сомневался, что они еще будут оказывать сопротивление, но ТАКОЕ сопротивление было полной неожиданностью как для нас, обычных вояк, так и для командиров. За несколько дней располосованные черными крестами собаки возвели трехметровую баррикаду из осколков глыб, натыкали кольев, установили баллисты, разместили лучников на недосягаемых краях ущелья. И все мы попали в ловушку.
Их было немного, наверное, полторы или две сотни, но дрались они отчаянно. Мы потеряли всю кавалерию, застрявшую в кольях, большую часть пехоты, а после баррикады нас ждала еще одна такая же. Их стрелки почти безнаказанно убивали наших, и мы шагали по трупам друзей и сослуживцев, штурмуя чертовые баррикады. А потом увидели небольшой сторожевой пост, невысокую каменную башенку. Уцелевшие кресты скрылись там.
Через несколько часов подожженная башня пала. Внутри было много чего деревянного, хотя бы дверь, и аркадарцев удалось выкурить оттуда дымом. Они вывалились оттуда, жалкие, израненные, обессилевшие, отчаявшиеся. За главного был какой-то высокий парень. Наверное, комендант или барон, но это тогда было не важно. Барона, иссеченного секирами и мечами, окружало с десяток крестов, а в центре круга стояла невысокая девушка в изодранном платье. Не помню, как она оказалась там. Наверное, подруга барона отказалась уезжать из осажденной крепости, хотя дорога свободна, или не смогла по каким-то причинам. Но, горя жаждой мести за погибших товарищей, мы сначала хотели убить их всех, но Зигвольд, выехав вперед, предложил собакам сдаться. Все тринадцать побросали оружие, даже девушка рассталась с арбалетом. Наверное, они не ожидали такого милосердия, а потому шли на смерть. Закопченных пленников отправили в тылы, во взятую крепость, а мы двинулись дальше, хотя потери были просто огромны. На триста пятьдесят погибших аркадарцев пришлось около шестисот наших.
Не знаю судьбы той пары, барона и его возлюбленной. Наверное, их пытали, а может, и нет. В разные времена все бывает по-разному. Скорее всего, за них заплатили выкуп, и они вернулись к своим. А Зигвольд дальше так и не прошел – у выхода из ущелья нас ждала чуть ли не вся вражеская армия. Эти чертовы оборванцы сумели продержаться до подкреплений, хотя победа в войне было почти в наших руках. Далее компания продвигалась неудачно, и война окончилась миром. Ни одна из сторон не продвинулась на значительное расстояние вперед.
Ту девушку из крепости напомнила мне ты, Эльта, а барона – Ским. Я надеюсь, что и ты, парень, так же поступил бы, если бы не было возможности спровадить ее подальше от сражения. Свою любовь надо защищать до последнего вздоха…

Сойдиг вздохнул и перестал таращиться в огонь. Все остальные молчали. Рассказ был очень необычен и заставил задуматься о своем. Но мысли все время возвращались к той паре в крепости и на их нежелание расстаться, даже когда была такая возможность. И на то, как располосованные собаки ценами своих жизней смогли удержать ровуданскую армию.
***
Ночь выдалась бурной. Ским надеялся, что стены трактира смогли удержать в себе сладкие крики и стоны Эльты, потому что иначе все посетители таверны узнали бы, чем именно он занимался сегодня со своей подругой. Через полчаса утех он обессилено свалился на бок, часто дыша и закрыв глаза. Услышал, как девушка потянулась, зашелестев простыней и тканью матраса, набитого соломой.
- По-моему, это было самым лучшим, что я чувствовал за все свое время, - признался парень.
- Мы потихоньку становимся более опытными, - засмеялась Эльта.
- Скоро у нас впереди будет целый месяц ничегонеделания. Наконец-то отдых… Как же я устал от этой дороги.
- Раньше меня заставляли изучать карты и родословные подданных королевства. Однако за горным хребтом уже не ровуданская земля. Это дикая вольница, на которой проживают лишь евпахи и тулукмены, а так же другие дикие племена кочевников и степняков. Там нет лордов, графов, баронов, только ханы и атаманы. Аркадар находится сразу за этими землями, а так же севернее и южнее. Вот уже несколько веков то одно, то другое королевство пытается занять эти степи, но пока безуспешно. Тамошний народ не желает никому покоряться. Однако евпахи больше склонны к Аркадару, а тулукмены предпочитают охотиться, кочевать с сражаться сами по себе. Если собрать всех их воинов, их будет несколько десятков тысяч.
- Ты боишься, что мы не будем в безопасности?
- Степняки постоянно воюют между собой. Их невозможно усмирить или полностью победить. Вдруг однажды мы проснемся в горящем доме, окруженном дикими варварами?
- Если за все это время евпахи не вымерли, то и впредь им ничего не грозит, - резонно рассудил Ским.
- И мы так и останемся простолюдинами, рискующими своими жизнями ради корки хлеба?
- У нас есть целое состояние, закопанное близ Стимильда.
- Да, но оно в десятках дней пути отсюда.
- Лучше не волноваться об этом. Раз мы нашли деньги в прошлый раз, найдем и в этот.
- Но ты чуть не погиб, добывая их!
- Эльта, все не так ужасно. Я почти ничем не рисковал, нас было больше, да и в целом успех был обеспечен.
Девушка встала и уселась на Скима сверху.
- Значит, мой храбрый воин, выдохнувшийся уже после второго раза, заявляет, что сможет добыть мечом еще большее богатство? Было бы нехорошо, если бы тебе укоротили твой пыл… И не только…
- Выдохнувшийся? – юноша ощутил прилив сил.
- О, - только и сказала Эльта.
- Ты стала пошлее.
- Станешь такой в обществе бандитов и грубиянов…
На этом их разговор прервал поцелуй.
- Ты помнишь свое обещание?
- Да.
Парень положил ей руки на бедра и плавно повел их вверх в такт вздохам и телодвижениям. Наконец его ладони обхватили округлившиеся мячики грудей с затвердевшими сосками.
- У нас все будет, - обещал он.